Но вся беда была в том, что дражайший друг Дмитрия не был человеком из отряда мистиков.

Отнюдь! Он, фонограф очаровательных уальдовских афоризмов, был человеком из отряда циников.

И не имел никогда ни веры истинной, ни каких бы то ни было предрассудков.

С каким-то откровенным, почти наивным цинизмом Маленький Феликс описывает в мемуарах тот момент своей жизни, когда, будучи еще ребенком, он осознал огромную власть над людьми, которую дает предсказателю сбывшееся предсказание. Как-то раз отец и мать, склонившись над кроваткой сына, услышали, как их дитя произнесло во сне: «поезд, крушение поезда»…

…а на следующий день родители нашли в газете сообщение о поезде, сошедшим и рельс и о многочисленных жертвах. Ребенка сразу же объявили в семье провидцем и пророком. Маленький откровенно признается, что мгновенно и корыстно этим воспользовался, и дурил родителей до тех пор, покуда его случайно не разоблачили.

В семье его карьера пророка на этом и закончилась.

Но юный Калиостро уже никогда не откажется от раз найденного и действенного оружия, открывшего ему возможность манипулировать легковерными людьми.

Что касается великого князя Дмитрия: он для Маленького Феликса был воистину «флейтой, чьи ноты ему были известны снизу доверху».

Вот какова была формула крепкой дружбы, связавшей двух молодых людей – цинизм с одной стороны и доверчивый мистицизм – с другой, умение манипулировать людьми с одной стороны и податливая готовность подчиниться хитроумному влиянию – с другой.

…и все скрепилось вначале жаждой самых изысканных и самых грубых наслаждений, а в конце – еще более крепким клеем далеко идущих политических интересов и планов.

Да, политических интересов! Убийство, свидетелями которого нам предстоит вскоре стать, несмотря на исходящий от него крепкий и отчетливый запах театральных кулис, это политическое убийство.

Две звезды соединились в эту ночь на темном небосводе российской политики – звезда человека, в чьих жилах текла царственная кровь династии Романовых, и звезда наследника огромного богатства. Богатства, с его застарелой привычкой идти в ногу с властью и с его вечным искушением при случае посягнуть на власть.

Взглянув на часы, великий князь Дмитрий, решительно затушил папиросу, и, подойдя к письменному столу, взял в руки склянку с раствором.


Было без четверти час…

Царственный Дмитрий и Пуришкевич спускаются вниз… в руках у каждого из них по склянке. Они осторожно выливают раствор из пузырьков в фужеры, наполняя их почти до половины.

Дело сделано.

Переглянувшись, Пуришкевич и Дмитрий поднимаются наверх.

В кабинете заговорщики начинают взволнованно прислушиваться к звукам улицы. Первым звук приближающегося автомобиля слышит Пуришкевич, вообще, судя по этой детали отличающийся довольно острым слухом. Острота слуха Пуришкевича – это важная деталь! Ее необходимо запомнить особо, она будет иметь важное значение в дальнейшем.

Да, Пуришкевич не ошибся – стук автомобильного мотора нарастает.

«Едут»! – говорит Пуришкевич полушепотом, и поспешно отходит от окна.

Поручик Сухотин бросается к граммофону, и через несколько секунд лестницу оглашают первые звуки американского марша «Янки дудль Денди».

I’m a Yankee Doodle Dandy
A Yankee Doodle, do or die
A real live nephew of my uncle Sam’s
Born on the Fourth of July
I’ve got a Yankee Doodle sweetheart…

Проходит несколько минут. Хлопнула дверца автомобиля.

Скрипнула маленькая дверца. Распахнулась. Шлепнула.

Топот стряхивающих снег ног внизу, и голос: «Куда, милой»?

Распутин прибыл во дворец.


Маленький и Распутин спускаются вниз, и дверь в подвал закрывается за ними.