Подойдя ближе, я услышала какой-то шум. Мой мозг не в состоянии был выдать адекватную реакцию на то, что я слышала, пока это что-то не оказалось прямо у меня под носом. Сквозь щель видны были два тела. Мейсон явно оседлал какую-то женщину и долбил ее сзади.

– Мать твою, такая узкая, – пропыхтел он.

Я пялилась, не в силах отвести взгляд, как он провел рукой по спине женщины и зарылся пальцами в ее светлые волосы. Мейс откинул эту пышную гриву в сторону, и тут я, наконец, разглядела, кто же стоял на четвереньках. Рейчел. Милая, профессиональная Рейчел прижималась своей идеальной маленькой задницей к Мейсону, пока тот жарил ее что было сил. Обняв Рейчел рукой за плечо, он сделал резкий толчок.

– Моя. Теперь ты моя, Рейч. Я собираюсь трахать эту сладкую киску каждый день до конца моей жизни, – проревел он.

– О боже, Мейс! – вскрикнула Рейчел. – Так хорошо. Я кончу, я сейчас кончу, о боже мой!

– Вот так, крошка, – сказал Мейсон, приподнимая ее, обхватывая рукой за грудь и лаская оба соска одновременно.

У нее была маленькая, но идеально ложившаяся в ладонь грудь, и Мейсон откровенно наслаждался ей, не выказывая никаких претензий. Я понимала, что мне надо уйти, что я не должна оставаться и подглядывать, но они были так прекрасны. В отличие от того зажигательного эротического шоу, за участием в котором я застукала Мейсона в последний раз, это было чем-то совершенно иным. Я как будто любовалась произведением искусства. Актом любви, запечатленным во всей достоверности.

Мейсон накручивал крошечные соски Рейчел до тех пор, пока они не превратились в два тугих миниатюрных пика. Я прикусила губу и крепко сжала ноги. Местечко между ними ныло, увлажнилось и жаждало внимания. Но я не стала бы этого делать. Не стала бы доводить себя до оргазма, подглядывая за ними. Это было бы уже слишком.

Едва я попятилась, чтобы уйти и оставить их наедине, как рука Мейсона проскользнула между ног Рейчел, к аккуратно выбритой светлой полоске. Он принялся круговыми движениями массировать ее клитор, снова и снова, раз за разом вбивая в нее свой член. Не прошло и нескольких секунд, как оба вскрикнули, одновременно достигнув высвобождения. Это было экзотично, чувственно, и именно этого я желала бы для себя больше всего на свете. Просто я не знала, когда и с кем такое найду. На какой-то недолгий миг в этом году мне показалось, что я знаю ответ, но теперь я снова вернулась к начальной точке маршрута и была свободна, как ветер. Я могла встречаться, с кем мне заблагорассудится, как и Уэс.

Уэс. Боже, одна мысль о нем заставила горячее местечко у меня между ног увлажниться еще больше.

Бегом вернувшись в свою спальню, я захлопнула дверь и бросилась на кровать. Я не хотела делать того, что сделала следом, но остановиться не могла. Вытащив мобильник, я вывела на экран фотографии Уэса и Алека, перелистывая снимок за снимком с их обнаженным великолепием. А затем я начала ласкать себя. Потребовалось не больше тридцати секунд, чтобы из моей груди вырвался крик. Я заглушила его, вонзив зубы в предплечье, и сжимала их до тех пор, пока не унялась последняя дрожь.

Пока оргазм длился, это было приятно, но затем, лежа в тишине комнаты, я ощутила, как под кожей гудит всепоглощающее, сокрушительное чувство одиночества. В первый раз за свою жизнь я осталась одна, по-настоящему и абсолютно одна.

После нашего грандиозного благотворительного вечера, откуда ни возьмись, возникли желающие спонсировать Мейсона. Оказывается, когда молодой профессиональный бейсболист отличается на ниве филантропии, он идет нарасхват во всех крупных спортивных организациях. На Рейчел всю неделю градом сыпались просьбы организовать интервью, предложения об участии в рекламных кампаниях, телевизионных роликах и тому подобное. Что касается меня, то я изображала из себя хорошенькую и преданную подружку, на самом деле заливаясь пивом и не пропуская ни одного бейсбольного матча. Это. Было. Невероятно. Прошло всего три недели, а я уже оплакивала скорый отъезд и конец этой беззаботной жизни. Разумеется, меня отошлют к следующему богатенькому парню, которому я бог весть для чего понадобилась, да и вознаграждение превыше всяких похвал, но мешок с деньгами не пообнимаешь. После того как Мейсон избавился от своих уродских манер, уживаться с ним оказалось проще простого. Он был забавным, сметливым и любил жить полной жизнью. Впервые за долгое время я действительно почувствовала себя молодой. Мне ничего не приходилось делать, лишь быть собой. Я нравилась Мейсону такой, какая я есть. По сути, мы с ним общались как давние друзья, хотя были знакомы всего три недели. Мы отлично поладили.