– Привет, мои хорошие! – радостно встречает нас округлившаяся подруга. – Яся, большая совсем стала! Заходите скорее.

Моя крестница Таечка скачет рядом и от радости хлопает в ладоши. Я привезла ей гостинцы – яблочные дольки, она их обожает. Расцеловавшись, девочки дружно убегают играть в детскую, а мы отправляемся в гардеробную.

– Смотри! – снимает Саша красивейшее черное платье с вешалки. – Вот оно!

– Блин! – не сдерживаю восхищения и ощупываю его пальцами. – Оно нереальное!

– Да. Как раз для тебя. И деловое, и сексуальное одновременно! Надевай скорее.

– А Егор не придет? – хихикаю, взявшись за широкую резинку спортивных штанов.

– Не. Он до позднего вечера в офисе сегодня. Только что звонил.

За секунду облачаюсь в платье и в восторге гляжу на себя в зеркало в полный рост.

– Это охуенно, Раевская! – с отвисшей челюстью, забывшись, обращается ко мне по предыдущей фамилии Сашка. – Оно на тебе в сто раз круче сидит, чем на мне. Только лифчик снять надо!

Я с ней согласна целиком и полностью. Смотрится просто бомбезно. Облегает мою фигуру как вторая кожа.

– Так! Сейчас чулки тебе выдам и туфли примеришь! – суетится подруга, выдвигая в гардеробной ящики один за другим. – Давай!

Я натягиваю черные чулки, надеваю остроносые туфли на тонкой шпильке и зажимаю рукой рот, всхлипывая. Господи, я даже забыла, что могу так шикарно выглядеть. Когда мы только познакомились с Макаром, частенько выбирались в рестораны. Каждый раз в новом наряде. Для меня это было очень необычно, потому что до этого, у меня было одно парадно-выходное платье, и то с выпускного.

– Макар просто в обморок грохнется! – ахает Юмшанова.

– Причем тут Макар? – грозно сверкаю глазами. – Я его не интересую. Как и он меня.

– Уверена?

– Еще бы! У него, оказывается, есть мой номер! – верчусь перед зеркалом и распускаю волосы. Так еще лучше!

– Да ладно? И что?

– Ничего. Помощница его написала мне. Ника. Предложила завтра машину за мной прислать.

– А ты?

– Я отказалась! – фыркаю. – Не хватало еще, чтобы он мой адрес узнал. Хотя, кого я обманываю. Саш, зная номер, он даже о дочери не спросил. Ладно я, не интересую его больше. А дочь?

– Мужчины в этом плане более толстокожие! – философски замечает Саша. – А что Артур? Ты ему сказала?

– Нет! – округляю в ужасе глаза. – Уверена, что он меня не отпустит никуда.

– Ты думаешь, он не узнает? Сама говорила, там будет пресса.

– Он не интересуется светскими новостями, Саш. И вообще, кроме ставок его ничего не интересует!

Видимо, в моем голосе читается боль, потому что будущая мамочка тут же срывается с пуфа и крепко обнимает меня. В носу резко щекочет, а глаза жгут слезы.

– Кира, зайка моя. Ты вообще счастлива с ним?

– Макар! – рапортует мне Ника. – Все готово. Ленточка натянута, поднос с ножницами ждут своего часа.

– Острые? – отвлекаюсь от телефона, посматривая на девушку.

– Чего? – непонимающе хмурится.

– Ножницы острые?

– Не знаю. Проверить?

– Проверь.

Как-то мы открывали хоккейный корт, лезвия были настолько тупые, что ленту не разрезали, а пилили. Получилось смешно, конечно, но не очень торжественно.

Откладываю айфон на подлокотник кресла и устало тру лицо ладонями. Не выспался ни хрена. Вторую ночь не сплю толком. Вернулись фантомные боли. Думал, что все, отпустил давно Киру. Дебил, блядь. Опять на терапию подсяду, похоже, хотя, спустя два года еженедельных посещений психотерапевта, он меня отпустил с миром. Сколько я препаратов сожрал от депрессии, вспоминать страшно. Ладно хоть на наркоту не подсел, которой в малых дозах меня снабжала Лейла-сука, а я даже не догадывался. Фу!