– Ещё как. Мстит, коза такая! – тру подбородок, наблюдая, как она смеётся над чем-то.

– Что будешь делать?

– Завоёвывать, – говорю. А что ещё остаётся?

– Ты? Завоёвывать? – удивляется Давид. – Не смеши меня.

– Я буду действовать нестандартно, своими методами, – уточняю.

– Вот это уже больше на тебя похоже. Не завидую я этой Маше, – Давид качает головой.

– Познакомлю вас как-нибудь. Тогда поймёшь: кому стоит позавидовать, а кому посочувствовать.

– Всё настолько плохо? – Давид кривится.

– Нормально, – отмахиваюсь. Что тут обсуждать, если пока ничего не понятно? Я её, конечно, дожму, но чего мне это будет стоить? Есть подозрение, что всех имеющихся нервных клеток.

Работать сегодня нифига не получается. Не могу перестать наблюдать за Марией. Взгляд постоянно цепляется за её миниатюрную фигурку в коротком платье.

Какого черта она его напялила?

Ещё этот её мудак постоянно трётся рядом. Обнимает, мацает, будто специально, мне назло лезет целоваться, а сам периодически посматривает по сторонам, проверяет: смотрю я на них, или нет.

Я-то смотрю, только знать тебе об этом не обязательно.

Мне несколько раз звонит Драган – беспокоится о непокорной дочурке. Заверяю его, что всё под контролем. Мне он доверяет, как себе. Забавно, но даже сыном иногда называет, а я не поправляю. Можно сказать, что он заменил мне отца, когда того не стало. Хотя, сыном я ему быть не хочу, лучше зятем. Так что породнимся в любом случае.

Отвлекаюсь буквально минут на пять, а когда снова перевожу взгляд на их столик, то не нахожу там Машу.

Опять пошла танцевать?

Подхожу к перилам и смотрю вниз. Народу в клубе сегодня дохрена, но Матрёшку я среди них не нахожу, сколько ни всматриваюсь. Спускаюсь вниз, всё время паля по сторонам. Раз Ермаков не отправился за ней, а остался со своими дружками за столиком, то Маша могла пойти только в одно место.

Медленно прогуливаюсь по залу, а затем сворачиваю к уборным. Уборным, бля! Сам себе усмехаюсь. Всё-таки учёба в Европе наложила след на мой лексикон. А когда был щеглом, матерился, как сапожник, и разговаривал исключительно на жаргоне.

Вижу, что возле женского туалета двух девиц, стоят, глазами в меня стреляют. Брюнетка и блондинка, лица вроде знакомые. Ааа, точно, завсегдатаи “Гримуара”. Типичные охотницы за мажорами. Почему за мажорами? Да потому что клуб у нас молодёжный, и их папашам тут делать нечего. Они посещают другие заведения, куда таким девицам вход воспрещён.

Подхожу к девчонкам и спрашиваю:

– Не видели здесь темноволосую девушку в белом платье?

Девицы делают вид, что задумываются.

– Может, и видели. Ой, а ты же хозяин клуба, да? – уточняет блондинка.

– Допустим. Так куда она пошла? – проявляю терпение.

– А что нам за это будет? – нагло заявляет брюнетка, прикусывая нижнюю губу.

– Хм, могу сказать, что вам за это не будет. – Девчонки сразу подбираются и перестают улыбаться.

– Мир, да ладно тебе! – брюнетка кладет руку мне на грудь. – Девчонку свою потерял? Так я не хуже, могу заменить. – Ведёт руку вверх, доходит до выреза рубашки и хочет прикоснуться к коже. Перехватываю её руку и сжимаю, девица морщится.

– Мне нужен оригинал, а не дешёвая подделка, – говорю жёстко.

– Она туда пошла! – блондинка пугается за подругу и тычет пальцем в сторону лестницы.

Смотрю в том направлении и не понимаю: какого чёрта она там забыла?

Наклоняюсь к брюнетке, смотря на её огромные зрачки и цежу сквозь зубы:

– Ещё раз увижу вас обдолбанными в моём клубе, сдам ментам. Доходчиво?

– Д-да, – стонет она.

Перевожу взгляд на блондинку. Та активно машет головой, соглашаясь с подружкой.