Это была правда. Я была той ещё мерзлячкой. Антэро знал это, как никто другой: ведь именно он во время наших свиданий зимой стягивал с меня перчатки и, бережно накрыв своими массивными ладонями мои миниатюрные, отогревал их своим жарким дыханием. Это внезапное воспоминание обожгло меня такой яркой вспышкой, что я покраснела ещё больше и протестующе замотала головой.

– Нет, нет, нет и нет! С тобой я никуда не поеду!

– Интересно, – протянул Антэро.

Одним неуловимым движением он выскользнул из кареты и спрыгнул на снег. Вверх взметнулась туча пушистых снежинок, а дракон облокотился о распахнутую дверь.

– Мне ещё одна статуя около дворца не нужна, – донёсся до меня его спокойный голос.

Я демонстративно отвернулась, чтобы не видеть его, но настойчивый взгляд Антэро уж слишком настойчиво буравил мою спину.

– Скоро улицы опустеют, карет уже будет не поймать, и что ты будешь делать? Ночевать на ступеньках?

– В гостиницу пойду, – мрачно бросила я, не поворачиваясь.

Сказала я это из чистого упрямства, не желая поддаваться на его уловки. Однако в ушах всё настойчивее раздавался шепоток здравого смысла: куда ты пойдёшь? В какую гостиницу? Все деньги у Матиаса, не говоря уже о том, что я просто не выдержу ночь вдали от дома – без возможности узнать что случилось с отцом.

В этот самый миг налетел особо пронзительный порыв ветра, пробравшийся под воротник. Меня пробил озноб, я обхватила себя руками.

Покосилась на Антэро. Тот стоял, придерживая дверь кареты, а за этой дверью виднелся такой удобный диванчик… тёмно-красный, бархатный, мягкий даже на вид… и из кареты так маняще пахнуло ванильным теплом.

– Ну, не хочешь, уговаривать больше не стану, – пожал могучими плечами Антэро и повернулся ко мне спиной.

Я бросила взгляд на опустевшую позади площадь, на неприветливо темнеющие вокруг неё дома, сглотнула вязкую от голода слюну.

Проклятье!

Если такова цена, чтобы как можно быстрее увидеть отца, то дьявол с Антэро!

– Хорошо, – стиснула я зубы, – Но смотри, без глупостей. Как только довезешь меня до ворот дома, я хочу чтобы ты сразу ехал обратно. Ясно?

Антэро недовольно вскинул бровь, но отозвался:

– Как вам будет угодно, драгоценная нэити Лотта. Позвольте вам помочь.

И галантно протянул мне ладонь, чтобы посадить в карету.

– Не называйте меня так, – дрогнувшим голосом возразила я, протянув ему руку.

От этого обращения повеяло таким отчуждением, что мне почему-то стало не по себе.

Антэро кивнул, разом посерьезнев и пристально наблюдая за мной.

– Я помню, Лин, – вдруг тихо сказал он, и я вздрогнула всем телом, услышав ласковое прозвище, которым он меня называл тогда… когда мы… когда мы были вместе, – я помню всё, что касается тебя.

“Маэде-лин” на стародраконьем обозначает “нежная луна”, говорил он мне когда-то. Так драконы когда-то называли своих любимых. Тех девушек, что выбрала для них Луна…

Моя Лин. Моя Луна.

Не сказав больше ни слова, Антэро подсадил меня в карету, сел рядом и захлопнул дверь. Карета покатилась по сонным ночным улицам столицы.

Я молча уставилась в окно, прерывисто дыша. Сердце колотилось, как ненормальное, и мне казалось, что от этого меня всю трясёт.

Помнит всё, что касается меня… зачем он это сказал?

От меня не укрылось, что Винтер задержал мою руку в своей дольше, чем следовало.

– Я тоже все помню… – холодно ответила ему я, стараясь не оборачиваться, – Особенно хорошо я запомнила как ты сделал мне предложение.

Антэро сделал его во время прогулки по королевскому саду. Сказал, что хочет сделать мне сюрприз, затем, бережно завязал глаза плотной тканью и, нежно взяв меня за руку, провел вглубь сада.