- Амелия, - выдавливаю глухо.

- Бинго! Сука!.. – бьет блудливый друг по столу, - я так и знал, что ты дерешь ее!..

- Заткнись…

- И Машка узнала? Как?

Отвалившись в диване, прикрываю глаза и сжимаю пальцами переносицу.

Паршивое чувство, будто в дерьме измазался.

Скопировав мою позу, Глеб замолкает. Зато Олег, услышав такую новость, заметно оживляется.

- Да не ссы ты! – выдает авторитетно, - мне тоже х*ево было первый раз. Чуть не развелись с Иркой, когда она узнала.

- Как простила потом?

- Только через полгода, - округляет глаза, - пздц, я уж думал, не вернется.

И Маша вернется. Только я, в отличие от Олега, шансом своим воспользуюсь.

- Ну, а ты?.. – обращаюсь к Глебу, - ты что скажешь?

- А что тебе сказать? – отвечает холодно.

- Дашь совет или нет?

Тот, прочистив горло, берет со стола свой бокал. Жестко усмехнувшись, поднимает его на уровень глаз.

- Дам, но ведь не воспользуешься?..

- Ну?..

- Соглашайся на развод и не ломай Маше жизнь.

- Даже так? – смеюсь тихо.

- Ну, а что? Тебе же нравиться Амелию *бать – вот и *би. А Машке дай возможность нормального мужика встретить.

10. Глава 10.

Ценою невероятных усилий и врожденного чувства ответственности заставляю себя в понедельник пойти на работу. Взятый мною трехдневный больничный закончился еще в пятницу. Я думала, что пяти дней мне хватит на восстановление.

Сейчас понимаю, какой была дурой. И пяти лет не хватит, чтобы перестало болеть.

А болит сильно. Не переставая с того момента, как он пришел тогда. Ноет грудь, дерет горло. Так, что жить не хочется.

В тот же день были первые слезы. Ревела всю ночь, пока под утро в комнату не начал ломиться папа.

Потом настало отупение. Я лежала в кровати и смотрела в потолок. Ковырялась в памяти и думала. Пыталась понять, в какой момент мы свернули не туда.

Когда он в большую игру ввязался или, когда я проект свой вела? Размышляла, кто из нас виноват больше. Я ведь в последние три месяца с головой в работу ушла. Мы заключили контракт с новой молочной компанией, и меня назначили ответственной по разработке рекламной стратегии и созданию имиджа фирмы.

Это очень кропотливая работа, которая требовала полной отдачи. Я задерживалась на работе, брала ее на дом и не заметила, как муж стал отдаляться. Пропадать вечерами, работать по выходным, злоупотреблять командировками.

Выходит, я больше виновата?..

А потом я воспроизводила в памяти их переписку и вгрызалась зубами в подушку, чтобы снова не разбудить отца.

Нет. Такому нет оправдания. Это в нем проблема.

Он остыл. Запас его любви ко мне закончился. Я превратилась в привычку, и ему захотелось острых ощущений.

Забыв о том, что уже накрасила глаза, тру их пальцами обеих рук. Веки воспалены и ужасно чешутся.

- О, черт! – бросив взгляд на часы, бегу в ванную умыться.

Потом быстро крашусь снова, надеваю офисную юбку, свободного кроя блузку с ремешком и туфли на каблуке. Волосы расчесываю и собираю в низкий пучок. На нос водружаю темные очки.

На улицу выхожу с опаской. Лебедев мерещится в каждом мужчине. Но нет, он, конечно, не станет караулить меня у подъезда. Ему не по статусу. Бегать, унижаться, вымаливать прощение – это все не про него. Он не умеет быть виноватым. Это ниже его достоинства.

Руслан дал мне семь дней, и значит придет за ответом ровно в пятницу и ни днем раньше. Я должна быть морально готова к этому.

Заехав по пути на заправку, ровно к девяти подъезжаю к офисному зданию, в котором наше рекламное агентство занимает половину второго этажа.

Поднимаюсь в офис и, бегло поздоровавшись с Катериной с ресепшн, ходом шагаю в свой кабинет. Ставлю сумку на стул для посетителей, нажимаю кнопку запуска компьютера и, сняв очки, смотрюсь в карманное зеркальце.