Вау. Настоящий супергерой. Не припомню, чтобы Тиму приходилось за меня заступаться. Может потому что я не лезла, куда не просят и никогда сознательно не нарывалась?

— Ага, ценят… Покорных телят, — кусаю, вдруг осознав, что, по мнению Солнцева, я, кажется, ещё не доросла до статуса боевой подруги. Так, манекен для оттачивания навыков совместной жизни. По больному ударил, зараза.

Ира снисходительно усмехается, кружа пальцем вокруг родинки на его шее, будто стирая с кожи следы моих давних поцелуев...

— Перед прекрасной дамой не стыдно преклонить колено. Да, милая?

Они дружно улыбаются этой приторной лести. В очередной раз обмениваются горящими взглядами. Ирина пробегается пальцами по его гладкой щеке. Она словно использует любую возможность, чтобы прикоснуться к Тиму. И он ей позволяет. Кивает болванчиком на каждое слово!

Перехватываю хмурый взгляд Марка. Не думала, что это возможно, но сейчас я с ним солидарна. Они выглядят так, как будто периодически выпадают из реальности. И моё сердце тоже падает, когда Тим прикрывает глаза, блаженно откусывая от дольки огурца с её рук.

Вспоминаю, как мы обычно наспех перекусывали, параллельно обсуждая зачёты и сессии. А вот так просто кормить друг друга как-то даже в голову не приходило.

То, чего у меня нет — последняя вещь, которую я могу потерять. Но… всё во мне отрицает, что Солнцев её любит! Увлечён — может быть. Секс раз в полгода для молодого мужчины не норма. Это всё издержки воздержания. Рано или поздно он прозреет. И, чёрт возьми, будет локти кусать! Только поздно.

Представляю, как Тим будет рвать на себе волосы. Уже этого достаточно, чтобы почувствовать, как тело сковывает холодная решимость. Не потому, что на нём свет клином сошёлся, нет. Просто нельзя клясться человеку в любви и потом безнаказанно изображать амнезию. Мне слишком больно, наблюдать за чужим счастьем, и слишком больно вообще ничего не делать, позволить так просто через себя перешагнуть. Пусть даже не мечтает — я всё припомню.

— Отойду на минутку, — бросаю, поднимаясь из-за стола.

— Дай знать, если тебе что-нибудь понадобиться, — мгновенно реагирует Ира. — Если нужно, Тим сгоняет в аптеку за аспирином. Может, мне лучше пойти с тобой?

Мать Тереза, чтоб её.

Я раскрываю рот, чтобы заверить, что чувствую себя отлично, но потом просто отрицательно мотаю головой и направляюсь в дамскую комнату.

Едва оказавшись в одиночестве, чувствую, как начинает давить в висках. От эмоций мутит.

Открываю кран, плескаю себе в лицо холодной водой. Взгляд в зеркало подтверждает, что и ненакрашенной я ничем не уступаю этой пигалице. А ещё щёки щиплют там, где щетина Марка тёрлась о мою кожу, напоминая о том, что на свете есть и другие мужчины. Конечно, он не воспылал ко мне любовью. Но кому оно вообще надо? Я на эти грабли больше ни ногой.

Я только подставляю под сушилку для рук свои подрагивающие ладони, как дверь с грохотом открывается.

Как же сильно мне хочется, чтобы это был Солнцев! Пусть он бы пришёл лишь узнать о моём самочувствии.

Но внутрь заходит Марк, тоже явно весь на взводе.

— Ты ошибся дверью. — Указываю на выход. — Проваливай.

— Остынь. Сперва договоримся.

Он подходит сзади вплотную, нервно поправляет свою тёмную шевелюру, заглядывая в зеркало.

— А, ну тогда другое дело. По рукам! — Лихорадочно собираю купюры, рассыпавшиеся по всей сумке. В кошелёк я их принципиально убирать не стала, хотя даже на вид там сумма такая, каких в моём распоряжении сроду не водилось. — Держи. А я продолжу делать вид, что меня от тебя не воротит.

Марк разворачивает меня с бесцеремонной резкостью.