На лице Лики  появляется кривоватая усмешка, а в глазах царит понимание. Да, она поняла, что это не случайная знакомая. Девчонка и вправду не дура.

Она, наконец, уходит, позволяя мне на секунду выдохнуть, пока голова опять не наполняется мыслями о ней.

Совершенно не хочу смотреть, но всё же вижу их вместе. Влад  обнимает Миллу за талию, а свободной рукой сжимает её стройное бедро под лёгкой тканью платья. Что-то шепчет, отчего девушка заливается громким заразительным смехом. Непроизвольно тоже улыбаюсь, пока во всей этой картине не появляется Лика. Проведя столько лет в боях, научился прослеживать ситуации наперёд, так сказать, для выработки стратегии. Лика, крадучись, направляется к Милле и Владу, в руке она держит бокал с шампанским, хотя я знаю, что девушка не пьёт. За секунду до того, как произошла трагедия, я уже знал, что Лика сделает. И она сделала, но я ни за что бы не успел.

Проходя мимо смеющейся пары, она очень театрально спотыкается о невидимый предмет на полу и картинно летит на Миллу, щедро поливая её  платье сладким напитком.

Нет. Лика всё-таки, дура!

Милла

Перед тем как произошло это ужасное столкновение  моего платья и липкой жидкости, я как раз отсчитывала  последние тридцать минут нашего пребывания здесь.

– Ох, мне очень жаль, – лепечет напыщенная блондинка, которая явно забыла сегодня одеться. Прежде чем закатить истерику, пробегаюсь глазами по её откровенному платью и надменному лицу.

Лика! Так, кажется, её зовут. И нет, ей совсем не жаль, она сделала это специально.

– Вот чёрт! – хватаю со стола салфетки, пытаюсь оттереть это безобразие, пусть и тщетно. Шампанское успело впитаться и на фоне светло серого платья  выглядит огромным пятном грифельного цвета.

– Но мне правда очень жаль, – наигранно жалобно скулит девушка, подходя ко мне неприлично близко. Владик  своим могучим телом  пытается оттеснить её подальше, но у него это плохо получается. Уж больно она юркая, как ящерица. – Ко-тя! – протяжно выдыхает Лика, а я ошеломлённо смотрю, к кому она обращается.

– Исчезни, Лик, – сквозь зубы говорит Паша этой рептилии.

Так это его  она «Котей» назвала?

Боже, меня сейчас стошнит. Огромный ком застревает в горле.

Разочарование. Тотальное.

– Но я… – изображает растерянность Лика.

– Исчезни, – повторяет чемпион, даже не смотря в её сторону.

Она бросает что-то  типа «прости» напоследок, разворачивается и уходит, а я замечаю довольный оскал на её лице.

– Это бесполезно, – неистово тру пятно на груди. – Давай уйдём, – шепчу Владу, который подбирает и комкает разбросанные мной салфетки.

– Милла, – зовёт Паша, а я делаю вид, что не слышу. Поверить не могу, что он до сих пор находится в обществе этой сделанной-переделанной девицы Франкенштейн.

– Всё нормально, друган, – хлопает  его  по плечу Владик.– Мы, наверное, поедем.

– Ничего не нормально, – всё-таки завожусь, отбрасывая последнюю салфетку в сторону. – Какого черта она это сделала? – шиплю в лицо бывшему другу, привлекая всеобщее внимание к нашей веселенькой компании.

– Я прошу прощения за неё, – он ещё и извиняется за эту…  что б её.

– Мне ничего от тебя не нужно. Ни извинений, ни внимания. Просто оставь нас, ладно?

– Успокойся, Милк-Милк, – примирительно шепчет Пашка, протягивая ко мне руку.

Боже, он еще и шутить пытается, произнося дурацкое прозвище из детства.

Но мне совсем не весело. Окружающие вокруг будто притихли, вслушиваясь в нашу перепалку, а я ненавижу быть в центре внимания. Кто-то за спиной смеётся, подхватывая это «Милк-Милк», чёрт бы его побрал.

– Не называй меня так, – отпихиваю руку Пашки, но его это не останавливает. Он пробует обхватить меня за кисть, а я как дура прячусь за спиной Влада.