Вокруг стекло, куча техники и людей. Все снуют туда-сюда со стаканчиками кофе.

Девушка заводит меня в приемную. Она полностью отличается от остального офиса — много цветов, на стене висит шкура дикого зверя, на полу расстелен красный ковер.

Мое внимание привлекают картины. Некоторые из них кажутся мне знакомыми. Художники современные, но известные. Интересно, это репродукции или нет? Оригинал будет стоить баснословных денег. Засматриваюсь на произведения.

— Они великолепны, вы не находите? — звучит прямо у меня над ухом.

Дергаюсь и прикладываю руку к груди, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение.

— Простите, не хотел вас напугать, — мужчина напротив склоняет голову.

Да, я не ошиблась, он старше меня. Наверное, немного за сорок. Высокий, крепко сложенный. Широкие плечи, небольшой животик, характерный для его возраста. Волосы темные, взгляд будто прожигает насковзь.

— Я просто увлеклась, ничего страшного, — стараюсь говорить как можно более беспечно. — Скажите, это подлинники?

Мужчина мягко, скорее даже снисходительно, улыбается:

— Подделок не держим.

Вскидываю брови. Что ж. У этого мужчины очень много денег.

— Проходите, — манит меня в кабинет.

Тут все так же, как и в приемной, только ковры и картины явно подороже.

Рассаживаемся по местам. Он — в широкое кресло, обтянутое коричневой кожей. Я — на стандартный офисный стул. Секретарша приносит напитки.

— Меня зовут Веремеенко Степан Иванович.

— Очень приятно, — киваю. — Как меня зовут, вы знаете.

— Конечно, — отвечает с лукавым прищуром.

И вот вроде не делает ничего неприличного, но смотрит слишком уж откровенно.

— Итак? — выгибаю бровь.

— А вы не любите ходить вокруг да около, — добродушно смеется, хотя за всем этим явно что-то кроется.

— Предпочитаю сразу знать, с чем имею дело, — вежливо улыбаюсь.

— Что ж. У меня есть несколько полотен и фотографий. Художники и фотографы как знаменитые на весь мир, так и только начинающие звезды. Я коллекционер и просто ценитель прекрасного, — окидывает меня красноречивым взглядом. — Картинная галерея Artdeco уговорила меня выставляться у них. Я дал согласие, но только при одном условии: картинами будет распоряжаться мой человек.

— Отлично, — киваю. — Какова моя роль во всем этом?

Широко улыбается:

— Вы и будете моим человеком.

— Но… у меня же нет соответствующего опыта.

Что тут сказать? Все мегастранно.

— У вас есть нечто гораздо большее — вкус и талант. Мне достаточно этого, — пишет что-то на бумажке и протягивает мне: — Вот таким будет ваш гонорар. Тридцать процентов авансом, остальные семьдесят по завершении выставки, которая продлится немногим больше месяца.

Сумма впечатляющая. Тридцать процентов это прекрасно, но, к сожалению, этого недостаточно, чтобы закрыть все до единой наши потребности.

В любом случае предложение стоящее хотя бы потому, что преподаванием я никогда не заработаю столько.

— Я согласна, Степан Иванович, — выпаливаю, даже толком ничего не обдумав.

У мужчины загораются глаза. Он подходит и берет мою руку в свою, прикладывается к ней губами:

— Уверен, мы прекрасно поладим.

Киваю. Обсуждаем детали, после я прощаюсь и ухожу. Уже в дверях торможу, будто натыкаясь на невидимую стену. Оборачиваюсь:

— А кто вам посоветовал меня? — мда, а слона-то я и не приметила.

— О, это один мой очень хороший знакомый, который предпочел остаться инкогнито.

Киваю и ухожу, предчувствуя беду.

Ловите новые промики))
Измена. Наследник мэра
zjlgKXpj
84Q5roOT

8. Глава 8

Никита

— Верните ее.

— Но позвольте, Никита Александрович! Разина уволена, трудовой договор с ней расторгнут.

Оттягиваю галстук, ослабляя давление на шею.