– Прости, не хотел. О! Зелёный! Идём, – снова подхватывает меня под локоть и ведёт через дорогу.

Кирилл сразу без церемоний признался, что рад нашему с Гронским разводу, о котором, я почему-то наивно думала, что узнают не сразу.

«– Мог бы сделать вид, что ничего не знаешь, – произношу с упрёком.

– Да, ладно тебе, Ириш. Не смотри на меня так. Все знают. Что уж. Земной шар маленький.

– Ну хоть до инопланетян новости не успели дойти, – замечаю саркастически.

– Не факт, не факт, – смеётся Кир. – Ириш, да не переживай ты, – пытается приободрить.

– Ты сейчас про инопланетян? – вскидываю на Дубова взгляд.

– Да нет, – снова смеётся Кир».

Вспоминаю нашу первую встречу и про себя отмечаю, что в последнее время его стало как-то уж слишком много.

Кирилл вдруг резко останавливается, когда дойти до кафе, остаётся всего ничего.

5. Глава 4

– Ирин, – зовёт меня Кир.

– Что?

– Прошу. – Дубов галантно сгибает свою руку в локте в приглашающем жесте.

– Это что? – смотрю на него в некотором недоумении.

Кирилл Дубов симпатичный парень, но…

– Ир, вот что ты как маленькая. Неужели я не могу вести бывшую однокурсницу под руку?

– Почему? Можешь. Но…

Вот это самое «но» огромной пропастью стоит между мной и всем остальным. Несмотря на то, что после развода с Ромой прошло три месяца, я всё равно ограничиваю себя в общении с противоположным полом. Глупо, конечно, как говорит Маринка. Но поделать с собой я ничего не могу. Словно в голове стоит какая-то «антивирусная» программа, которая «блокирует» возможность других отношений.

– Вот и чудесно. – Кирилл не даёт мне договорить, обаятельно улыбаясь. – Или ты боишься, что Ромыч приревнует? Так я тебе скажу по секрету, – наклоняется к моему уху. – Ему будет полезно, – с шутливой интонацией растягивает последнее слово.

– Рома не может приревновать. Мы в разводе, – напоминаю больше себе. Но в душе как раз появляется то чувство бессильной ревности, которое контролировать не получается.

– Тогда вообще проблем не вижу, – берёт мою руку и кладёт на свою, снова сгибая её в локте. – Идём, Бадалова, – называет меня девичьей фамилией. – Со мной можешь ничего не бояться.

Только после развода я оставила фамилию мужа. Не стала возвращать девичью. Сама не знаю почему. Наверное, чтобы не менять все документы. Слабая отговорка, но, как говорится, чем бы не тешиться…

– А я ничего и не боюсь.

– Ир, вот что ты за человек такой? Взяла и на самом корню всё зарубила. Не дала побыть спасителем, – шутит Кир, стараясь поднять мне настроение.

– Так заранее предупреждать надо, – слабо подыгрываю Дубову.

– Слава богам, ты, наконец, улыбнулась. А то я бояться начал, что ты и впрямь превратилась в неприступную злую правовичку.

Очень точное сравнение вызывает у меня улыбку.

Моя новая работа в должности помощницы нотариуса не оставляет места для проявления каких-либо человеческих эмоций, а, если ещё учесть и моё нынешнее состояние, то такая полная бесчувственность меня вполне устраивает.

Только улыбка сама сползает с моего лица, стоит нам войти в кафе. Потому что первый, кого я вижу, это Гронский.

Бывший муж стоит ко мне спиной, но и этого оказывается достаточно, чтобы моя уверенность испарилась, как ночной туман с первыми лучами восходящего солнца. Сердце грохочет, как сумасшедшее, и мне кажется, что его стук заглушает все остальные звуки вокруг: разговоры, негромкую музыку, шум, доносящийся с улицы. Кровь приливает к щекам, и меня бросает в жар.

«Да уймись же!– приказываю самой себе.– Подумаешь, Гронский! Ты прекрасно знала, что он здесь будет. Именно поэтому и шла», – не особо заботясь о чувственности моей души, выдаёт суровую правду подсознание.