За окнами лазарета уже давно стемнело, около двух ночи, но в Румвиле неспокойно, горят мосты, люди в панике, а лазарет полон пострадавших. Сегодня сумрачные пробили щит, и ордену пришлось бросить на защиту все свои магические резервы.

Ей не привыкать, впрочем, целительство это дело её жизни. Её дар — восстанавливать контур других магов и исцелять раны. Джолин горько улыбается, поправляя манжеты своего халата, других она исцеляет, а себя так и не смогла исцелить. Откинув прочь ненужные мысли, выходит из лаборатории и направляется по коридору в лазарет, куда привозят пострадавших.

Всё началось два года назад, как и пророчил Рокс. Друг против друга восстали два сильных магических ордена. Случился тот самый переворот, сумрачные и светлые маги разделились. Это было правильно, но против власти Румвиля несогласные не решались идти. А кто-то был только за этот раскол, например, как брат Джолин, Рокс. Она даже не успела понять, когда он стал ненавидеть тех и за что.

Тётя говорит, что нужно соблюдать баланс и равновесие, как это было много веков назад, когда континент процветал, но что-то пошло не так, мощные силы решили узнать, кто из них могущественнее, и теперь страдают все. Светлые силы хотят поработить сумрачных, а те, в свою очередь, их. И пока это ни к чему не привело. Атаки становились всё чаще и жестче, борьба может дойти до самоуничтожения, но об этом Джолин не хотела думать, молясь Матери Светлой Зори, чтобы она помогла им восстановить согласие и равновесие. Но, кажется, всё усугубляется, по столице ходят слухи, что на телах светлых магов начали появляться печати Сумрака. Джолин и сама стала свидетельницей, как несколько девушек из ее квартала исчезли, и никто не говорит, где они, что с ними стало. Рокс предполагает, что они обязаны вступить в Орден Тёмной Магии, иначе печать выпьет всю силу светлого мага. Откуда они и что это за печати, никто не знает. И всё-таки это не так страшно, как печально, больно наблюдать, что недавние друзья и близкие становятся заклятыми врагами.

Если бы не это, остался бы Кьяртан с ней?

Джолин тряхнула головой, едва не пролетев четвертую палату. Внезапное волнение охватывает девушку. За этой дверью находится тот, кто, возможно, не переживет эту ночь: исчерпать свой резерв для мага это все одно что гибель. Джолин протягивает руку и берется за холодный металл ручки, в то время как по телу проносится дрожь, а из глубины поднимается непонятная глухая тоска.

— Говорят, там что-то невообразимое произошло, — послышался позади разговор ещё двух помощниц.

Джолин замирает, решая послушать, настораживает слух.

— Сумрачные отразили волну магического взрыва, перенаправив в противоположную сторону от Румвиля, иначе нас могло бы снести всех…

— Да, я тоже слышала. Светлый орден радуется, говорят, что это был их план, обесточить как можно больше сумеречных магов. И, кажется, им это удалось…

Вбирая в грудь больше воздуха, Джолин открывает дверь. Она целитель и обязана справляться с разного рода чувствами. И сделает всё, что в её силах. Но почему-то чувствует себя так, будто только учится этому мастерству, будто никогда не выравнивала контур. Да, она не училась в элитной Академии, после раскола эта возможность сразу отсеклась, ведь самая лучшая Академия была в Фреасе, куда путь сейчас закрыт. Именно оттуда вышли самые сильные маги, что состояли сейчас в совете, самые сильные целители, они приобрели навык заклинать смерть, что могли только сумрачные. Теперь эти знания закрыты, а мастера не сильно хотят делиться навыком и обучать светоискателей. В то время как темные маги перестали учиться, как самим восполнять резервы.