Планировка выделенных нам комнат такая же, как и в наш с тётей прошлый приезд: две спальни, попасть в которые можно из общей гостиной, и отдельная ванная комната. А вот отделка отличается: вместо кремового и лавандового – зеленый и тёмно-жёлтый.

Перед обедом волнуюсь. А что, если родители Дрэйвена меня узнают? Не то чтобы я сделала что-то плохое, потому что любила я со всей искренностью и силой первой любви, но как будто если они об этом вспомнят, мне будет неловко.

Поэтому стараюсь припомнить, как именно я выглядела в пятнадцать лет и выбрать совершенно другой образ: поскольку волосы у меня раньше всегда были распущены, сейчас собираю их в замысловатую косу; косметикой я раньше не пользовалась, поэтому сейчас использую и тени, и помаду; раньше платья у меня были ярких цветов, поэтому сейчас выбираю нежно-розовое. Белоснежные волосы и фиалкового цвета глаза встречаются редко, поэтому даю себе обещание стараться смотреть вниз, чтобы цвет глаз было сложнее разобрать. И вообще, попробую притвориться миловидной дурочкой.

Войдя вместе с отцом в столовую, понимаю, что забыла кое о чём очень важном. О Дрэйвене. О том, что он может вернуться на выходные домой.

Пока прихожу в себя, граф предлагает моему отцу познакомиться. Представляется сам, потом представляет сына и жену. Когда наступает очередь отца и он называет себя, спешу вмешаться в образовавшуюся паузу, потому что до меня внезапно доходит, что моё имя хозяева этого дома могли запомнить, пока я у них гостила. И если сейчас окажется, что оно принадлежит девушке с белыми волосами, они легко сложат один плюс один. Улыбаюсь:

– А я Лия. Очень приятно познакомиться.

– Да, это моя доченька Лия, – подтверждает отец.

Он удивлённо приподнимает бровь, но спрашивать, почему я назвалась коротким именем, не спешит. И я ему очень благодарна.

Меня усаживают рядом с Дрэйвеном. Чувствую его каждой клеточкой своего тела, и из-за этого совершенно пропадает аппетит. Присутствие Дрэйвена сковывает и вынуждает смущаться, бояться, что сделаю что-то не так. Словно для меня это важно.

К счастью, отец с графом обсуждают будущий артефакт, поэтому я могу молча сидеть, притворяясь, что ем, а на самом деле больше ковыряя еду.

Дрэйвен кажется задумчивым. Несколько раз чувствую кожей его взгляд, но о чём именно он думает, понять не удаётся.

Окончание обеда воспринимаю с облегчением, вот только мою попытку сбежать пресекает отец, когда предлагает опереться на его локоть и проследовать в кабинет. Объясняет это тем, что дочь в этом году уехала учиться в Элендор, и он настолько по мне соскучился, что надеется совместить приятное с полезным. Если, конечно, граф не возражает.

– Вашей дочери все эти разговоры наверняка покажутся скучными.

– Что вы, – улыбается отец. – Она решила продолжить моё дело, так что совсем наоборот.

– В таком случае я не возражаю.

К моему облегчению, Дрэйвен с нами не идёт.

Постепенно напряжение, в котором я пребывала весь обед, уходит. Но всё равно чувства очень противоречивые. То, что отец хочет заключить договор с графом Эвонширским и я ему для этого понадобилась, кажется насмешкой судьбы, которая привела меня в место, куда я совсем не хотела возвращаться. В место, переполненное воспоминаниями, от которых в груди разливается тупая боль. Словно ковыряю старую рану.

Как только отец с графом подписывают договор, извиняюсь перед ними и отправляюсь в свою комнату.

Остаётся пройти всего один поворот, когда мой путь пересекает белый зайчик. Удивлённо провожаю его взглядом, а потом со всех ног бросаюсь в коридор, где он исчез. Замечаю, что он свернул, и спешу за ним. Ещё несколько минут пытаюсь догнать. Кажется, что вот-вот! Но зайчик в последний момент убегает. Словно издевается.