– Зачем тебе эти знания? Просто рабочий момент, – он все таки овладевает собой. – Иди спать. И не одевайся на ночь. Хочу, чтбы ты сегодня спала голенькая, а вот колье оставь, и браслет. Маришки нет, прислугу я отпустил. Ничего не мешает нам немного побыть влюбленными.

– Да, дорогой.

– Люблю тебя, королева, – вслед мне хрипит муж. Я иду с трудом переставляя туфли на головокружительном каблуке. Иду как на казнь. – Ты моя. Ты права. Слышишь?

– Я тебя тоже, – отвечаю не повернув головы. Боюсь, что он прочтет мои мысли, увидев выражение моего лица. – Конечно слышу.

Чертова линза. Хочется выдрать ее вместе с глазом, горящим огнем. Смешно, я не стесняюсь своего уродства, но с упорством его маскирую. Ей нравились мои разноцветные глаза, давно, в другой вселенной. Чужой жене. Женщине, которая сегодня смотрела в них равнодушно.

Софья молча смотрит в окно такси на проплывающие мимо старинные здания серого, мокрого города.

– Ты вправду решил отказаться от такого выгодного подряда?

– Да, – без раздумий. Навылет. Тогда тоже шел дождь. Смывал чертов грязный снег. Яркие гирлянды отсвечивали огнями в радужных лужах. И слезы на лице Дарьи, были похожи на чертовы струи дождя.

Ее предательство, рвущая боль, и мое малодушие.

«Ты веришь в то, что я тебе изменила?» – тихий шелест ее голоса. Смазанная помада, потекшая тушь и вызов в горящих яростью глазах.

«Я видел»

Я все сделал правильно тогда, шесть лет назад. Что я мог дать ей, кроме дурацкой любви, которая не нужна была Дарье? Я просто избавил ее от выбора, который она все равно бы сделала рано или поздно. Выдрал свое сердце с мясом, чтобы она была счастлива.

Но так и не смог забыть. Как ни старался, не смог вытравить из головы. Жить без сердца оказалось легко, а вот мозг продолжил мою агонию, не давая памяти исчезнуть. Говорят – любовь живет три года. Врут нагло. Она паразитирует в теле пока не выпьет свою жертву до дна.

– Игорь, давай заедем в бар. Я бы выпила чего нибудь, – шепчет Соня. Такая понятная и близкая. И… Нелюбимая. Мне хорошо с ней и спокойно. Мне с ней удобно. Так, как никогда не было с Дарьей. Та, давняя моя девочка, была огненной, сводящей с ума. Она была сжигающим огнем, болезнью. От которой, как я наивно полагал до сегодняшнего дня, почти выздоровел.

– Да, давай, – смотрю на женщину, сидящую так близко, что чувствую исходящие от нее волны жара и женской неконтролируемой ревности. Она красивая, но ее эта красота слишком яркая, раздражающая. Хотя все мои друзья считают меня везунчиком, потому что она у меня есть. Красивая, умная, понимающая. И я с ней почувствовал себя почти живым. А Дарья… Она получила все, чего добивалась: статусный мужик, деньги, власть, положение в обществе. То, чего не мог дать я шесть лет назад. Теперь могу, но уже поздно. Она сделала свой выбор. – А лучше, поехали в гостиницу. Напьемся в номере и я залюблю тебя до полусмерти.

– Меня? Стеклов, я слишком хорошо знаю тебя. Не хочу быть клином, которым ты хочешь вышибить свою болезненную занозу. Достаточно просто виски, и разговора.

– Ты фантазируешь, Соня, – морщусь, проклиная прозорливость любовницы. Мне и вправду хотелось просто забыться в ее объятиях. Трахать ее, а думать о другой. Я не излечился от Дарьи. И рана в груди сейчас величиной с кулак. – Эта женщина чужая. Она всегда была склонна делать выбор в пользу подонков. И шесть лет назад, и теперь.

– Слушай, она тебе изменила тогда?

– Соня, не надо.

– Больно?

– Прекрати, – уже рычу я. – Тема закрыта. Завтра мы уедем.

– Только вот всегда же не станешь от себя бежать, – транслирует мои же собственные мысли эта слишком умная красавица.