- А ты, мама?

Вера обвела грустным взглядом комнату и после снова посмотрела на дочь.

- А я продам эту квартиру и приеду к тебе. Здесь без тебя меня ничего не держит. Устроюсь на работу в Москве и будем жить, как и прежде. Доктора ведь везде нужны. Всё наладится, Настя, вот увидишь. Главное в это верить и в себя верить. У тебя вся жизнь впереди, тебе всего восемнадцать.

- Мам, у тебя тоже вся жизнь впереди, тебе всего тридцать восемь! – шмыгнула носом Анастасия, - даже язык не поворачивается тебя бабушкой называть.

- Но я буду бабушкой, - улыбнулась, - у тебя обязательно родится здоровый малыш или малышка.

- Мам, как же я буду одна с ребёнком?

- Насть, не говори глупости. Ты будешь не одна. У тебя ведь есть я. Вместе позаботимся о малыше. Кроме того, в Москве у нас есть надёжный человек. Михаил, я уверена, примет нас у себя в доме и первое время поможет с переездом.

- Было бы хорошо, мама. Если я не изменю ничего в своей жизни, то сойду с ума.

- А знаешь, Настя, ты права. Наверное нам обеим стоит изменить что-то в своих жизнях. Переедем в столицу.

.

.

- Елена Викторовна, а где девушка? Анастасию Брагину вчера положили в эту клинику, а сегодня мне сказали, что её уже выписали, - мужчина требовательно впился в заметно побледневшее лицо врача, которая переглянулась с медсестрой, сидящей напротив.

- Девушка лично настояла на выписке. Сами понимаете, она ведь была так расстроена, что потеряла ребёнка. Я её отпустила.

- Мне плевать на её расстройства и её ребёнка. Аборт сделали, как и договаривались? – мужчина плотно сжал челюсти, всматриваясь в невозмутимое лицо женщины в белом халате. Ему важно услышать, что ребёнка больше нет, и пигалице нечем будет донимать Виктора.

- Да. Вот, - женщина сунула в руку мужчине документы, которые подписала Настя, соглашаясь на подобное медицинское вмешательство.

Видела, с каким удовлетворением на лице мужчина посмотрел документы. После положил на стол конверт.

- Здесь вторая часть, как и договаривались, - кашлянул и посмотрел с презрением на женщин, после поднялся и удалился, очевидно не желая тратить здесь ни секунды своего личного времени.

- Елена Викторовна, а если он узнает, что никакого аборта не было, а пациентка и вовсе сбежала? – спросила белокурая медсестра, поправляя на голове чепчик, как только за неприятным типом закрылись двери.

- Не узнает. Ты ведь не расскажешь. А документы Котова подписала. Мне нужны эти деньги, Света. И тебе они нужны. А о том, что девчонка сбежала лучше и вовсе не распространяться. Не нужны нам эти проблемы и вся эта огласка.

- А если вдруг…

- Если уж что-то случится из ряда вон, просто вернём этому павлину деньги. Но он не станет сам в этом копаться. Не думаю, что такой влиятельный человек будет подставляться и вытаскивать на поверхность такие вещи, - Елена Викторовна достала из-под стола телефон с включённым диктофон, - я записала наш с ним разговор. Если вдруг этот богатей посмеет давить на нас, нам с тобой будет чем ему ответить.

8. = 8 =

Анастасия развернулась на сто восемьдесят градусов в удобном офисном кресле, постукивая по столу карандашом. Сейчас лето, но у неё в кабинете прохладно, ведь работает кондиционер, даря желанную прохладу.

В аукционном доме «Фиолент» в Москве Настя работала уже пять лет. Работа ей нравилась. Всё бы ничего, если бы «Фиолент» три месяца назад не поменял своего владельца на нового.

Новый босс Анастасию раздражал своей высокомерной заносчивостью, но платил зарплату исправно, как и предыдущий владелец. И пока особых претензий к нему у девушки не было, кроме личной неприязни. Увольняться с насиженного места ей бы не хотелось.