– Мама! – воскликнула дочь, подпрыгивая и размахивая руками, будто считала, что я не увижу их с отцом без этой сигнальной манипуляции. – Мы здесь!

Я приблизилась к ним, чувствуя, как от вымученной улыбки начинает сводить мышцы лица.

– Как ты могла так опоздать! – воскликнула Мира, кидаясь ко мне в объятия. – Ты же такая педантичная и пунктуальная!

– Было много работы, – произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и уверенно, а не так, будто я оправдываюсь. Я пока избегала смотреть на Влада, сосредоточив все свое внимание на дочери, но он, конечно, не привык долго находиться на вторых ролях. Он протянул руку и бесцеремонно, не спрашивая, выхватил у меня дорожную сумку.

– Ты пришла, – сухо констатировал он очевидный факт.

– Конечно, я пришла, – вызывающе поднимая подбородок, ответила я, готовая к невидимому окружающим тактическому бою против бывшего мужа. Но когда наши глаза встретились, поняла, что весь мой запал разбивается вдребезги о стену его самоуверенности.

Он смотрел на меня, не мигая, чуть наклонив голову вбок. Мне никогда не нравился этот взгляд. Так Влад обычно смотрел на проблему, которую ему предстояло решить. И сейчас, видимо, такой проблемой была я. Он улыбнулся, будто прочитав мои мысли и, я могла бы поклясться, наслаждаясь ситуацией, но ничего не сказал. Вместо этого он взял за руку Мирославу и направился к входу в чистую зону для пассажиров бизнес-класса. И я пошла за ними следом просто потому, что у меня не было другого выхода.

Досмотр занял не более пары минут. Еще столько же нам потребовалось, чтобы дойти до комфортабельного зала ожидания.

Все время перед полетом Мира избавляла меня от необходимости общаться с Владом, с упоением рассказывая ему о своих курсах живописи. К слову, дочь перестала посещать их больше месяца назад, и сейчас у меня была прекрасная возможность напомнить ей об этом, но я не стала этого делать по двум причинам. Во-первых, мне не хотелось уличать ее во лжи на глазах у отца, которого она боготворила, а во-вторых, мне не хотелось лишний раз привлекать внимание этих двоих к себе.

Однако, уже перед самым объявлением посадки, Мира убежала в уборную, впервые за весь день оставив нас с Владом наедине. Мой план был прост: я собиралась полностью игнорировать его, уткнувшись в экран мобильного, но он бесцеремонно нарушил мой тет-а-тет с телефоном, выдернув несчастный аппарат из моих рук и вынудив меня посмотреть на него.

– Так и будешь делать вид, что ты не с нами? – спросил он, разглядывая меня с непонятным выражением на лице.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – отозвалась я хмуро.

– Брось, Ксения! Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– Нет, не понимаю, – отрезала я. – Я нахожусь здесь не по своей воле, и ты это прекрасно знаешь. Я здесь исключительно из-за Миры. Поэтому избавь меня от необходимости вести с тобой светскую беседу – мы оба знаем, у нас это не получится. Мы с тобой не друзья, Влад. Мы бывшие муж и жена, у которых были веские причины развестись и не общаться. И мне не хочется делать вид, будто я наслаждаюсь временем, проведенным в твоем обществе, – все это я выпалила буквально на одном дыхании.

На несколько секунд воцарилась гробовая тишина. Влад, видимо, переваривал мои слова, а я сама с трудом переводила дыхание, поражаясь, как это я умудрилась выложить ему в лицо все, что думала, но собиралась держать при себе.

– А может, стоит попытаться побыть друзьями, – задумчиво произнес, наконец, Влад. – Не ради тебя и не ради меня, а ради нашей дочери. Как ты считаешь? Думаешь, ей приятно будет провести уикенд в компании отца и матери, которые не в состоянии перебросится даже парой фраз?