Сделав шаг, я наступила в лужу, и это отрезвило меня. Вдохнула влажный воздух и опять остановилась, глядя сквозь дождь. Разве так в жизни бывает?! Разве так может быть?!

***

С Аней мы приехали одновременно. Только я вошла в квартиру, она позвонила в домофон.

— Погода — мрак, — сказала подруга, вытирая туфли бумажными полотенцами, которые я ей дала.

— Мы сегодня с ним встретились наконец, — сказала я вместо ответа.

Анька вскинула голову. Я тяжело вздохнула.

— Когда я уходила с работы. — Показала подруге на раскрытый в коридоре зонт. — Он зонт мне дал.

— И что он сказал? Он тебе что-нибудь объяснил?

Анька, кажется, забыла про туфли. Только мокрые полотенца так и остались у неё в руке.

— Что мне зонт нужнее, — криво и безрадостно улыбнулась я.

— Диан, я не про то.

Я нервно заправила волосы за ухо. Руки неожиданно задрожали, а эмоции, которые я усердно держала при себе всю неделю, дали о себе знать.

Когда я сказала Ане, что Игорь — генеральный директор компании, куда я устроилась, она недоверчиво усмехнулась. Если бы мне кто-то такое рассказал, я бы, наверное, отреагировала острее. Предложила бы Аньке сходить к психологу, потому что всё это было ненормально.

— Я знаю, что не про то, — сказала, идя в сторону кухни. — Остановилась у стола и развернулась к подруге. — Ты меня сумасшедшей считаешь, да? Я правда видела его и в аэропорту, и в лифте, и…

— Да успокойся. — Она поймала мою руку. — Я не считаю тебя сумасшедшей. С чего ты это взяла?

Я промолчала.

— Он смотрит на меня и как будто не узнаёт, — сказала в три раза тише, чем говорила до этого. Достала из морозилки форму для льда — силиконовые сердечки. Их я купила три года назад, к четырнадцатому февраля, как раз перед тем, как Игорь пропал.

Исподлобья посмотрела на подругу.

— Он ведёт себя так, будто меня в его жизни не было никогда. Говорит как обычно, всё в нём как обычно, только меня как будто не было. Я ничего не понимаю, Ань. Вообще ничего. Зачем ему играть?!

— А если напрямую его спросить?

Я промолчала. Сама об этом думала, но не могла пересилить себя. Какой-то внутренний предохранитель останавливал.

Аня открыла коробочку с маленькими пирожными и поставила на середину стола. Принялась открывать белое вино. Мы хотели отметить мою первую неделю на новом месте, но за окном продолжал идти дождь, и его шёпот был как реквием.

— Слушай, — вдруг остановилась Аня. — А у него нет брата?

— Какой брат, Ань?

— Близнец. Мало ли…

— Да нет у него брата, — ответила я с лёгким раздражением. — Откуда ему взяться?

— Может быть, он тебе не говорил. Может, они не общались.

— Нет у него брата, — настойчиво повторила я. — И не было никогда. Он один в семье. Я его с детства знаю, я его родителей знала, Ань! Мы в одну школу ходили и…

— Да тихо ты. — Аня налила вино и подала мне. — Тихо, успокойся. Я просто предположила. Это самое логичное объяснение было бы.

Я сделала глоток холодного вина, за ним ещё один и ещё, пока на дне не остались только льдинки. Аня смотрела на меня с сожалением и тревогой.

— Родители Игоря погибли, когда мы учились в институте, — сказала я спокойно и уверенно. — Больше у него никого не осталось. Только я. Мы всегда были вдвоём — он и я. Всегда, Аня. А сейчас… — Голос дрогнул. — Сейчас он не знает, кто я. Или делает вид, что не знает. И ещё у него есть Света — его новая жена, на которой он женился больше трёх лет назад, когда… когда был женат на мне.

4. Глава 3

Диана

В понедельник на работу я пришла опустошённая и разбитая.

Сколько раз за выходные пересмотрела наш с Игорем семейный фотоальбом — не сосчитать. На каких-то снимках мы были с друзьями, на каких-то — по отдельности, но в основном вдвоём. Я всматривалась в нас, искала тени грусти или разочарования, но их не было.