У меня слёзы на глазах наворачивались от счастья, когда он перед сном говорил мне, как он меня любит. Сначала корявенько, лопоча большую часть слов на своём детском, а потом и чётко… Так громко, что я услышала даже на выходе из комнаты.

Я и в сад не собиралась его отдавать, думая, что это точно лишнее, пока не увидела, как печально мой сын смотрит на площадку детского сада неподалёку от нашего дома.

Нет, я водила его гулять на площадку, но всё было не то. Я внезапно поняла, что социализация ребёнка в детском садике – не самая глупая идея… И тут на тебе! Грёбаные качели!

Удушу эту воспитательницу… Голыми руками удушу! Сейчас только удостоверюсь, что сын в порядке, и идёт на поправку…

Пока мы дошли до злополучного кабинета, я чуть не сошла с ума. Коридоры этой больницы все были одинаковые, а последние воспоминания, связанные с этим местом, были для меня очень плохими.

От стен, досок с информацией, диванчиков по коридорам, мне становилось физически плохо. Сколько времени я провела тут… Сколько выслушала и пережила…

– Проходите, – парень открыл передо мной дверь в кабинет. – Подождите немного. Михаил скоро придёт.

Так, я и осталась одна в полумраке кабинета. Помещение много говорило о его владельце обычно, но тут… Ничего. Словно у этого Калита нет хозяина.

Идеальная чистота, полностью пустойd стол. Тот факт, что здесь кто-то всё же обитает, выдавала только висящая куртка на вешалке, да пара обуви, стоящая на полке в углу. Миша ранее любил, когда помещение уютное… Тут же сквозило одиночеством.

Почему? Он же не один…

Пока я раздумывала и рассматривала кабинет, с ужасом анализируя его владельца, дверь позади меня тихонько открылась.

Обернувшись, я нос к носу столкнулась с Мишей, который непонятно как вообще так быстро сумел сократить между нами расстояние.

– Вы меня напугали, – вздохнула я, пытаясь унять сердцебиение. – Всё в порядке с этой истеричкой?

Миша молчал. Просто смотрел на меня в упор, не мигая, будто о чём-то размышляя. Внимательный взгляд скользил по моему лицу, а я практически физически ощущала его касания на коже…

Тряхнув головой, я опустила взгляд и проговорила:

– Вы зачем меня просили в кабинет проводить? Есть какие-то новости о Косте?

Мужчина продолжал молчать. Уровень неловкости всё рос и рос, а когда я уже готова была возмутиться, как он внезапно спросил:

– Меня не покидает ощущение, что я вас встречал раньше… Мы не были знакомы?

Казалось, я забыла, как дышать…

Я стояла, ни жива ни мертва.

Попытки что-то вспомнить – это, конечно, прекрасно, но я точно не была готова отвечать сейчас на какие-либо вопросы.

У меня на руках ребёнок, получивший травму от качелей, я, оставшаяся без средств к существованию, но с долгом по кредитке… Так что романтические воспоминания мне сейчас были совершенно не в тему…

– Вам показалось, – проговорила я уверенно, сделав слегка недоумённый вид. – Мы с вами точно нигде не могли пересекаться. Я бы точно запомнила, вы мужчина видный.

– Спасибо, конечно, за комплимент, но всё же меня не покидает ощущение…

– Давайте ближе к теме, – перебила я его, уводя в безопасную тему. – Что с моим сыном?

Пару мгновений мужчина всё-таки не сводил с меня глаз, делая моё состояние ещё более взвинченным. Неловкость – это лишь минимум, который я могла бы привести в пример.

– Ваш сын очнулся, – произнёс ровно Миша, чем вызвал у меня вздох облегчения, правда, потом сменившийся на напряжение. – Ситуация усугубляется неверной перевозкой и излишними препаратами, которые вкололи ребёнку в вашей больнице. Сейчас очень трудно спрогнозировать, как будет дальше.