– Ты такая серьёзная. И пошутить не получится, – заправляет мне за ухо выбившуюся прядь волос.

Я представляю, какой растрёпанной выгляжу. По сбившемуся и чертовски помятому наряду понятно и без зеркала – ощипали меня знатно.

Когда мы добираемся до виллы, Серёжа выходит первым. Обходит машину, чтобы помочь мне выбраться.

Неторопливо спускаю на землю ноги и оказываюсь зажатой между авто и мускулистым мужским телом.

– Почему у тебя кровь носом пошла? – спрашивает серьёзно. Зафиксировав пальцами мой подбородок, заставляет заглянуть в глаза.

Мария

Поверить не могу.

Я решилась!

Как такое возможно?! У меня мурашки по коже бегут от собственной отчаянности. Почти всю ночь я не спала и думала, как так вышло, что я не побоялась рискнуть?! Пришла к выводу – всё дело в Саяре. Предложи мне кто-то другой такой безбашенный шаг, я бы отказалась. Но таким, как она, не отказывают.

Я никогда не была такой… роскошной и уверенной в себе. Перед нашим с ней знакомством Серёжа много раз рассказывал мне о своей несравненной Яре. И всё равно реальность превзошла ожидания. Надо увидеть её, чтобы понять, о чём я говорю.

Всё прошло на удивление просто. Мама как раз ругалась с кем-то по телефону, закрывшись в своем кабинете. Я смогла беспрепятственно подняться, собрать вещи и забрать спящего Колю.

Единственное, что до сих пор меня беспокоит – угрозы мамы в адрес Серёжи. Что будет, если она подумает, что я к нему сбежала. Уверена, именно так они с Марком и подумают. Кто же ещё мне может помочь?

Господи… Какая же дура…

«Не захочет больше Серёжа тебе помогать, – напоминаю себе. – Разве не этого ты добивалась, упорно его отталкивая?!»

Мы так хорошо знаем друг друга, что каждая слабая точка друг друга у нас под кожей сидит. Самое страшное для него – быть брошенным. Это тянется из детства. Он очень тяжело перенёс потерю родителей. С Димой они не были близки. В круге любви оставалась лишь Яра. Я знала, какую он хочет семью. Я ему её обещала.

Именно эта его часть глубоко запрятана. Никому её не показывает. Он никогда не справится и не примет того, что я сделала. Намеренно ударила по самому больному месту. Мне самой от себя было тошно, когда я выкладывала те фото и видео. Но другого варианта справиться я не видела. Я не стала ни у кого просить помощи, считая, что мне никто не захочет помогать.

Ехали домой к Нагорным мы в гробовой тишине. Единственное, что я слышала, – биение собственного сердца. Мне хотелось попросить Яру остановить машину, но я не решилась. Страх потерять сына сковал всё внутри.

Ценнее, чем он, у меня ничего нет.

Я догадываюсь, как Серёжа может воспринять предложение отсудить у меня Колю. С энтузиазмом!

Сделать мне так же больно, как и я ему.

Идея может стать слишком заманчивой. Тем более, теперь я знаю, каково это – видеть его с кем-то другим.

Не хочу думать об этом. Но не могу перестать.

Боль, что разъедает каждую клеточку тела, мешает дышать и жить дальше.

Возможно, Коле бы было лучше жить не со мной…

Не представляю своей жизни без него. Самое лучшее, что в ней есть, – это он. Раньше ещё был его папа. Вместе с ним я потерла счастье.

Смотрю на своего мальчика, он всё ещё спит. Уморился от нашего приключения. Ручка, сложенная в кулачок, подпирает щёчку. Ножкой придавил зайца к кровати.

Они даже спят с папой похоже. Серёже тоже нужно кого-то держать во сне.

Мне кажется, эта агония никогда не закончится.

Крадучись, выбираюсь в коридор. Мне жизненно необходимо поговорить с Саярой и убедиться, что мой шаг не повлечёт за собой последствий ни для них, ни для Серёжи, ни для нашего сына. Я устала себя накручивать. Устала бояться.