Несколько лет тому, когда на заводе Кудрявцева, осваивали новое изделие, лаборатория Тарасова, оказала им большую помощь. Тарасов считал честью для кафедры участвовать в решениях производственных задач. Арнольд был посредником между Кудрявцевым и Тарасовым и проводил все работы. Изделие внедрили, тему закончили, но взаимоотношения завода с институтом закрепились, стали постоянными.

« – Связь науки с производством – дело большой государственной важности», – говорил Арнольд.

– Вы больше внедряйте, а мы все это затем научно обоснуем.

Когда на заводе отпала необходимость проводить исследовательские работы, Арнольд попросил Кудрявцева:

– Поддержи науку. Набрали штат сотрудников, не разгонишь ведь. Позже сочтемся, не останемся в долгу.

Приезжая на завод, Арнольд всегда начинал разговор о будущей диссертации главного инженера, возбуждая тем самым повышенный интерес Кости, который при этом загорался.

Кудрявцев всегда думал:

– Ну, все, с завтрашнего дня начну писать.

Но завтра производственные дела захватывали его, и он забывал о диссертации, вспоминая о ней только при очередном визите Довжецкого.

Арнольд иногда приглашал Кудрявцева в ресторан, либо на банкет очередного диссертанта. Костя делал ответы из квартальных премий.

Он поддержал Довжецкого, продлив прежний договор. Так существовала лаборатория.

Получить хорошую современную лабораторию Довжецкий стремился давно. Причин, побуждавших его к этому было много. Главными были: проявить себя перед лицом институтского начальства, что было очень важно. В ближайшее время, ну максимум через год, полтора, будет объявлен «открытый» конкурс на замещение вакансии заведующего кафедрой вместо Тарасова, который уйдет на пенсию, и очевидно тогда его вклад будет достойно оценен; использовать сотрудников лаборатории для написания его диссертации, сбора материалов и проведения необходимых исследований; получить уже сегодня фактическую власть на кафедре, поскольку лаборатория становилась важнейшим звеном по всей работе, и наконец, некоторые материальные выгоды.