Размяв ноги, дали волю рукам. Как и ожидалось, последующие виды силовых упражнений не смогли существенно положение лидеров. Хотя Коля Абрамов, который из-за небольшого роста прыгал не столь убедительно, благодаря перекладине подтянулся к передовикам и надёжно закрепился там после упражнений с гирей.

А вот шефу перекладина далось нелегко, а последовавшая за ней гиря и вовсе утянула его в нижнюю половину таблицы. Но шеф не унывал – впереди были хорошо знакомые ему дисциплины, среди которых особняком стояла его любимая коша, а в рукаве таился козырь – бадминтон. Но до этого предстояло покончить с теннисом. Бадминтон же по замыслу шефа и вовсе шёл на закуску. Для игры в него, якобы, зал пока был недоступен.

С теннисом всё обстояло не так просто. Дело в том, что непосредственно к классу примыкало помещение, в котором хранились чемоданы с секретными документами. Практически любой сотрудник академии обязан был обладать им. Исключение составляли, разве что, уборщицы, сантехники и преподаватели кафедры марксизма-ленинизма – ни у кого из них секретов от народа не было. Чемоданная работала почти без перерывов, поэтому рядом с классом всегда было довольно оживлённо. С этим приходилось считаться. Потому, как звук, издаваемый шариком при отскоке, хорошо слышимый даже сквозь закрытую дверь, в лучшем случае мог вызвать недоумение, а в худшем – послужить поводом для строгого дисциплинарного взыскания. Нужно было искать выход.

Оценив эти риски, шеф предложил для организации теннисных баталий альтернативы – обеденный перерыв или вечернее время. Поразмыслив, товарищи сошлись пожертвовать на это дело обед. Особенно настаивал на этом Александр Ширшов. Жертв требует не только искусство – убеждал он коллег. Нельзя сказать, чтобы это благотворно сказалось на внешнем виде претендентов – все, за исключением него, и так были достаточно стройны и подтянуты. Ширшов же через неделю смог немного увеличить количество подтягиваний, чем поправил своё место в рейтинге.

Как и ожидалось, после тенниса «спортсмены» опять вышли в лидеры.

Настала пора настольных состязаний. Накал борьбы буквально наэлектризовал атмосферу в классном помещении. Сражались в перерывах между лекциями. С нетерпением ждали окончания занятий, чтобы снова ринуться в бой. Никто заранее даже не мог предположить, что эта затея так поглотит их. Глядя на товарищей, увлечённых схваткой за доской, Олег чувствовал, что, если бы к ним с проверкой зашёл сам начальник академии, никто бы даже и ухом не повёл, а если бы он случайно и попал в поле зрения повернувшегося, то он не сразу бы отреагировал на это должным образом. Эта участь их, к счастью, миновала.

Наверное, кульминацией этого этапа послужила шахматная партия, в которой Кондратьев встречался с Коношенковым. В пылу сражения – а они играли блиц – Олег зевнул ферзя, и его положение стало выглядеть просто катастрофичным. Но тут фортуна смилостивилась надо ним – после спасительного хода конём он отыграл потерю. «Вилка» – вещь полезная не только в суши-баре. Шеф дрогнул, Олег воспользовался этим и провёл пешку в ферзи. Ситуация перевернулась – победа была практически у него в кармане.

В этот момент Олег ощутил внезапно наступившую тишину – большинство было увлечено развитием событий на доске и живо реагировали на происходящее. Но вдруг комментарии затихли. Олег обернулся. За плечом у него стоял преподаватель кафедры Николаев и с интересом наблюдал за игрой. Появился он здесь для рутинной проверки хода самостоятельных занятий, но, будучи в душе шахматистом, увлёкся драматичным развитием событий на доске и, казалось, забыл о цели визита.