— Ты бы просто мог меня спросить где я живу, — улыбнулась я, понимая всю комичность сложившейся ситуации.

— И ты бы сказала? — хитро прищурившись, спросил Адам.

— Да.

— Похоже, я просто не ищу легких путей. Может, вина? — рассмеялся парень, приподнимая бутылку в руках.

Я положительно кивнула в ответ, достала винные фужеры из ящика и сыр с виноградом из холодильника.

Мы засели за столиком в гостиной. После первого же бокала, смущение и волнение, охватившее меня, отпустило. Да и Адам был настолько прост в общении, что я уже не чувствовала себя скованно и ущербно. Каким-то чудесным образом он умел быстро расположить к себе, заставляя забыть о всех проблемах.

— Чем занималась сегодня?

— Наконец, выбрали сестре платье. Отец ужаснется, когда увидит сколько денег списалось с его карточки за этот свадебный наряд, — усмехнулась я, представляя лицо папы, который никогда не понимал, зачем женщинам нужны дорогие брендовые одежды за тысячи евро. — А ты что делал эти дни?

— Как раз ездил в замок, чтобы покончить, наконец, с его реставрацией и предоставить его в ваше пользование.

— Там очень красиво, — задумчиво произнесла я.

— То-то ты там даже на ночь не захотела остаться.

— Ты же знаешь, у меня была встреча с подругой.

— Ага. О которой ты даже не вспомнила ни разу за вечер, — отпивая из бокала, напомнил парень, одаривая меня белозубой улыбкой.

Я живо ощущала, как кровь опять приливает к щекам, и они пунцовеют.

— Я рад на самом деле, что ты не уехала на вечеринку. На мой взгляд мы отлично провели время, — добавил Адам. — Как считаешь?

— Пожалуй, соглашусь.

— Кстати, ты же художница. Показывай свои картины, о которых так много рассказывала.

Я провела Адама в святую святых — свою студию-мастерскую, полную различных полотен.

— Ого, — восхищенно сказал парень, — разглядывая картину, на которой была изображена молодая девушка, окруженная синими ирисами. — Очень натурально и естественно.

— Это одна из первых картин, которую я нарисовала в Нью-Йорке.

— Только девушка грустная. Почему?

— Не знаю, — отмахнулась я. Не рассказывать же, что через холст я передала свое поганое настроение и депрессию, которая на тот момент держала меня в своих крепких объятиях.

— А сейчас что рисуешь? Судя по эскизу, здесь изображена Эйфелева башня? Или я ошибаюсь? — указывая на незаконченную картину на мольберте, спросил Адам.

— Это город моей мечты.

— Париж?

— Ага. Всегда хотела там побывать.

— Ты не бывала в Париже? — удивленно спросил Адам.

— Как-то все не приходилось, — пожала плечами я.

А ведь и правда, странно. У меня было множество шансов приехать в город своей мечты, но волею судеб, не удавалось. То я заболею и слягу с температурой, когда родители купят билеты в Парижский Диснейленд, то иду на крутую вечеринку в честь дня рождения Паолы, вместо того, чтобы составить компанию папе, который едет во Францию в командировку, а потом я вообще училась в Штатах и о Париже было даже некогда думать…

— А у тебя есть город мечты? — задала вопрос я.

— Наверное, нет. Я объездил всю Европу, бывал и США, Канаде, Мексике, но места лучше и роднее Барселоны, пожалуй, не встречал.

Пока Адам говорил, я ловила себя на ужасно неприличной мысли. Мне нравились его короткие темные волосы, его добрые и веселые глаза, его руки… Взгляд невольно скользнул по губам парня, таким чувственным и желанным… Как же мне сейчас хотелось его поцеловать… Проклятый алкоголь.

Адам замолчал и пристально посмотрел на меня, будто пытаясь понять, что твориться в моей голове. Ни за что это у него не получится! Я улыбнулась ему невинно, солнечно, искренне, словно помыслы мои чисты, как первый снег.