А в сентябре 1862 года памятник открыли. В присутствии самого царского семейства, специально ради этого приплывшего в Великий Новгород на двух роскошных параходах с далекими от православия названиями – «Кокетка» и «Красотка».

Сразу же выпустили книгу, посвященную новому монументу. Книга называлась «Биографические очерки лиц, изображенных на памятнике 1000-летия крещения России», содержала в адрес памятника отзывы отнюдь не лестные, хотя и деликатные: «Из 53 представленных проектов и эскизов памятника, избран проект художника Микешина, как наиболее соответствующий мысли правительства, по инициативе которого сооружался памятник. Не зная недостатков прочих проектов, мы не осуждаем рисунок г. Микешина: может быть, в наше, скудное талантами время, его проект был лучше всех, представленных на состязание».

* * *

Среди отдельных памятников императорам лидировал Петр Великий. Один из самых первых был торжественно открыт на Плацпарадной площади Кронштадта в 1841 году. Для малообразованных на постаменте указали, кто тут вылеплен – «Петру Первому – основателю Кронштадта».

Автором памятника был французский скульптор Н. Жако. А отливал скульптуру наш родной российский немец Клодт.

Памятник подействовал на плац-парад убийственно. Мало того, что после установки статуи, площадь начали называть Петровской, так спустя примерно два десятилетия ее и вовсе упразднили и вместо нее разбили регулярный парк.

Впрочем, несмотря на перемены столь партикулярного толка, памятник все же вызывал ассоциации военного характера. Мемуаристы Засосов и Пызин писали: «В Петровском парке стоит памятник Петру I. Петр изображен с обнаженной шпагой, наступившим одной рукой на повергнутое шведское знамя. На гранитном постаменте памятника золотыми буквами начертаны слова царя Петра: „Место сие хранить до последнего живота“. Матросская служба на флоте до 1905 года длилась семь лет, после – пять, в общем, длительная по сравнению с другими родами войск. Старые матросы в шутку говорили молодым: „Служить тебе еще долго, пока царь Петр другой ножкой „вступит““, имея в виду этот памятник».

Памятник Петру в Воронеже открыт был несколько позднее, но идея о его сооружении возникла еще в тридцатые годы. Впервые с этой мыслью выступил воронежский гражданский губернатор Дмитрий Бегичев. Он обратился с соответствующим отношением к российскому министру Внутренних дел. Тот дал добро, воронежцы довольно быстро разработали проект, который в 1834 году был утвержден собственнолично Николаем Первым, императором. О масштабах замысла можно узнать из описания будущего мемориала в «Санкт-Петербургских ведомостях» (сам факт такого описания уже свидетельствует о масштабности затеи): «Сооружение сего памятника соединяет в себе три весьма важные и священные предмета, устройство церкви во имя Святителя Митрофана Воронежского Чудотворца, которая будет еще первая во всей России со времен открытия мощей сего Угодника Божия, учреждение инвалидного дома для успокоения воинов, подвизавшихся на поприще славы и чести и, наконец, сей памятник увековечит изъявление благодарности потомства к незабвенному благодетелю и отцу отечества, положившему на твердом и незыблемом основании славу и величие России, по чему со всею достоверностью можно надеятся, значительные пожертвования откроют в скором времени возможностью свершить сие дело».

Пожертвования и впрямь были значитльны, однако же они куда-то подевались (в хищении был обвинен предводитель дворянства Н. Шишкин), и на время об идее установки памятника позабыли. Вновь к ней вернулись только в 1857 году. На этот раз замыслы были поскромнее – просто фигура императора, который опирается на якорь. И этот памятник был установлен в 1860 году. Это был первый в городе скульптурный памятник. Открытие его сопровождалось салютом, парадною проходкою Азовского полка и, естественно, обедом на 400 персон в зале Дворянского собрания.