Медведь тут же вернул человеческий облик.

– Садись выпьем, – предложил Кейд. – Или тебе подружка не разрешает?

Харм шумно выдохнул, мотнул головой, потом набросился на парня и, повалив его на пол, начал безжалостно щекотать.

– Ну ты извращенец, Харм, – извиваясь, выкрикнул Кейд. – Я знаю, что ты рад меня видеть, но не до такой же степени.

Тяжёлая рука Харма легла ему на затылок и ткнула лицом в обшарпанный многочисленными отметинами когтей пол.

– Ещё будешь обзываться?

– Буду, – уверенно ответил Кейд.

– Вот за это я тебя люблю, братец, – Харм наконец оставил его в покое, а, сев за стойку, добавил: – Одного не понимаю, как наша мать могла принять тебя в нашу семью? Ты же, кроме жалости и желания прекратить твои мучения милосердным способом, ничего не вызываешь.

Кейд сел, начав поправлять помятую одежду. Затем поднялся на ноги.

– Я тоже тебя люблю, брат. Заплатишь за выпивку? Я на мели.

– Когда ты так говоришь, мне хочется сделать тебе больно.

– Знаю, – Кейд сел на барный стул. – Но ты же сам назвал меня неудачником. Из-за твоего неправильного отношения ко мне, удача никак не повернётся ко мне лицом. А пялиться на её толстый зад, мне порядком надоело.

Харм был лучшим братом на свете, несмотря на то, что он медведь и он ему сводный. Он всегда был добродушным и спокойным, редко отказывал в помощи. Правда, если его вывести из себя – не думай, уноси ноги! Память у него была хорошая, и обидчикам своим он спуску не давал. Лет двадцать назад их мать забрела в дальний лес, заплутала, и леший вывел её к логову волков-оборотней. Те сбежали от преследований людьми, но охотники их достали и порешили всю семью. Даже детей не пожалели. Только Кейду чудом удалось выжить, прячась под телами убитых братьев. Пожалела добрая медведица волчонка и приютила.

Но вот уже три года как её не было в живых. И опять не обошлось без людей. Приспичило какому-то важному чиновнику сафари устроить на медведя. Собрал он своих подчинённых и все к Волчьему Яру направились. Да не в саму деревню, а по окраинам в лес на джипах приехали. И подстрелили мать Кейда. Оборотни поспешили на выручку, но было поздно. В ярости за такое преступление хотели они разорвать нарушителей на месте, но договорились, что те выплатят им большой денежный откуп и будут держать язык за зубами. Благодаря деньгам, построили трассу для гонок и осталась сумма на проживание братьев. С тех пор деревню оборотней влиятельные персоны за сто километров обходят и планов использования их земли в своих интересах больше не имеют.

Ли поставил перед братьями две большие кружки хмельного пунша. Кейд уже не собирался никуда ехать и потому ничто не мешало ему насладиться горячим напитком. Пунш, несмотря на некоторую долю алкоголя, не туманил разум, не делал тело слабым, а наоборот дарил бодрость и прогонял навеянные прожитым днём тревоги.

***

Луара с задумчивым видом сидела на корточках на коньке треугольной крыши бара, пытаясь понять, чем человек, которого она преследовала, привлёк её внимание. Нет, внешность парня не имела для неё значения. И уж тем более её не интересен был его мотоцикл, как, впрочем, и все остальные, ожидающие своих хозяев на стоянке. Было какое-то непонятное ощущение. Непонятное, но положительное и светлое. Девушке захотелось посмотреть на парня поближе, она уж было приготовилась спуститься и войти в бар, но замерла, услышав приближающиеся голоса: как мужчин, так и женщин. Смех, дружеская перебранка. Ей пришлось отложить своё желание на потом.

– Эй, гляньте! – воскликнул женский голос. – Что за чудо на крыше сидит?