В 1843 году газета «Северная пчела» привела топографию дачных мест, которые предпочитали различные слои горожан: «В Парголове живут, по большей части, немецкие купцы, содержатели купеческих контор, а между ними ремесленники и магазинщики. <…> В так называемой Чухонской деревне, на Крестовском острову, живут, большею частью, артисты французской труппы, чтоб быть поближе к Каменному острову, т. е. к театру117. <…> На Черной речке, позади Строгановского сада, живут семейства русские и немецкие. <…> Емельяновка наполнена небогатыми немецкими купцами и ремесленниками, а также и чиновниками без больших претензий. <…> Характер Екатерингофа – русский. <…> Тентелева деревня – чиновничье гнездо и приют небогатых немцев. <…> Немецкая колония на Петергофской дороге имеет характер Парголово, только в миниатюре. <…> Дачи в Павловском и Царском Селе, т. е. квартиры, нанимаемые на лето в селении и в городе, принадлежат к особому разряду. Тут живут семейства, любящие городской шум, городскую жизнь и городской туалет, ищущие многолюдных гульбищ, виста, преферанса, словом рассеяния»118.

С проведением железных дорог оживились и дальние окрестности Петербурга: вначале Павловск (1838), затем район вдоль Николаевской железной дороги (1851), позже протянули дорогу до Петергофа (1857), Красного Села (1859), Ораниенбаума (1864), в 1870‐х годах – вдоль Финского залива.

К концу XIX века дачные места Петербурга находились по всем линиям железных дорог. Однако особым расположением петербуржцев пользовались дачи по Финляндской, Балтийской, Варшавской и Приморской железным дорогам, вверх по Неве и, наконец, самые близкие к городу – на Островах и в Новой Деревне.

Выбор места для летнего отдыха, переезд на дачу119 и ее благоустройство120 были хлопотным и затратным делом; в помощь отдыхающим петербуржцам выходили специальные периодические издания121.

Уместно привести свидетельства петербуржцев о том, как создавался дачный уют, чем занимались летом горожане, поскольку именно на дачах зарождались новые формы проведения досуга. Как сообщают очевидцы событий Петр Пискарев и Людвиг Урлаб в своих воспоминаниях, в главе «Дачный быт Петербурга в начале XX века», особое внимание уделялось детям: «Для детей младшего возраста вешались маленькие качели, гамаки, строились теремки с детской обстановкой. Дети занимались и развлекались, играя в большой мяч, серсо, волан, катая большое колесо, охотясь за бабочками с сеткой. Наиболее распространенными детскими играми того времени были горелки, палочка-выручалочка, пятнашки, уголки, казаки-разбойники». Взрослые предпочитали городки, лапту, крокет, футбол. Именно в дачных местностях широкое распространение получил велосипед, которым могли пользоваться и женщины, что было недопустимо в городе. Вечерами слушали граммофон (романсы Вяльцевой, Раисовой, Дулькевич, Паниной и др.), увлекались модными танцами (кекуок, кикапу, танго, ойра и др.), а на рубеже 1910‐х годов на дачах появилось кино. «Наиболее демократическая часть дачников, и особенно молодежь, создавала драматические кружки, давала любительские спектакли, импровизированные концерты»122.

Таким образом, можно говорить также о влиянии массовой культуры «летнего Петербурга» на городскую.

Дачный сезон длился с начала мая по начало сентября, поэтому о найме дачи начинали заботиться с ранней весны. Уже в марте горожане отправлялись на поиски дачи. Местные жители, желающие сдать жилье внаем, наклеивали на окна белый листик бумаги. Семьи с малым достатком ориентировались прежде всего на цены, а уже потом на обустроенность постройки и удобное расположение. Цены на дачи были различны, все зависело от местности, размера дома и удобств. Многие строения сдавались с обстановкой и даже с посудой.