В летний день не поленись

и возьми меня с собой.

Никуда не торопись —

дверь заветную открой!

Катя оглянулась. Бабушка изумленно на нее смотрела, пожимая плечами. Девочка открыла дверь и увидела небольшую комнату с белыми стенами. В глубине комнаты была еще одна дверь, такая же белая. А слева на вешалке, Катя не поверила своим глазам, висела её собственная зимняя одежда: дубленка, желтые шапочка и шарф, внизу стояли теплые красные сапожки. Еще на вешалке висел пакет, из которого высовывались теплые штаны. Катя сделала в комнату один шаг, не закрывая двери и обернулась. Мир, из которого она пришла замер, словно на картине. В трех шагах застыли: бабушка с Танюшкой, прохожие тоже не двигались, и даже голубь в полете был неподвижен, как будто нарисованный: «Вау, – сказала девочка, хотя бабушке очень не нравилось, когда она так говорила, – сейчас одену зимнюю одежду и выйду к бабушке, вот она удивится, вот тогда она мне поверит», – решила юная исследовательница! Она быстро оделась, но решила еще посмотреть, а что же за второй дверью? За второй дверью была зима. Сугробы, зимний лес, деревья в инее: «Сделаю снежок, отнесу им – вот удивятся-то!»

Она зачерпнула снег варежкой. Но снежок не скатывался – было слишком холодно и снег не лепился. Тут девочка увидела на ближайшем дереве на нижних ветках сосульки.: «Возьму вон ту большую и назад, – подумала она. До дерева было четыре шага, и они были сделаны, и сосулька была сорвана, но, когда Катя оглянулась – двери сзади не было! Если раньше ей было немного страшновато, то теперь стало страшно по-настоящему.

Катя села прямо в сугроб и заплакала. Она припомнила вчерашний день, свой День рождения, и как дядя Володя спросил её:

– У тебя есть мечта?

И тут она, дурочка ответила:

– Есть! Я хочу побывать в сказке. Интересно же – чудеса, приключения, и я такая всех спасаю! Вот и попала неведомо куда – мечтательница, – тут раздался голосишко-писк откуда-то сверху:

– Ты, чего тут плачешь?

Девочка подняла голову и увидела синичку: «Точно сказка и птицы разговаривают», – подумала она и всхлипнула в ответ.

– Тебя как зовут, плакса, – пропищала снова синичка?

– Катя, – ответила девочка сквозь слезы.

– А меня Зинка. Мне имя это дал один сказочник, он иногда заходит в наш лес и всегда угощает нас птичек такими вкусными черненькими штучками. У тебя их нет, а то зимой все время кушать хочется?

– Откуда? Я сама голодная, пообедать не успела.

Сказочник эти черненькие добывал из книжки, такой же, что сейчас в твоем крыле, ой, нет в руке.

– Да? Но я же не знаю как?

– Открой книжку, он вначале всегда так делал, я много раз наблюдала, – Катя открыла. Вдруг страницы замелькали сами собой и остановились на следующих словах:

Есть цветок, цветок огромный,

яркий, желтый, схожий с солнцем.

В серединке у него: черным-черно.

Угадайте – отчего черно оно?

– От семечек, конечно, ведь цветок – это подсолнух, а семечки у него в серединке, – сказала уверенно Катюша. Тут на страничке проявилась-появилась картинка: Подсолнух и семечки.

– Теперь пошарь в карманах, сказочник всегда так делал, – сказала Зинка и запрыгала на ветке от нетерпения, – если угадала – поедим!

Катя сняла варежки и опустила обе ладошки в карманы дубленки. Так и есть, там были семечки: «Так вот, как это работает! У меня теперь есть моя собственная подаренная волшебная книга – вот здорово! Вау», – подумала она и кинула на снег горсть семечек. Синица слетела на снег и принялась их склевывать. Она ела и пищала без умолку:

– Вкусно! Хорошо! Люди в нашем лесу редкость. Часто бывает только сказочник. Он добрый. Ах, как вкусно и сытно! А, есть еще злой черный колдун Каркарок. Он может превращаться в разных животных, чаще всего в ворона. Этот ворон нас птичек обижает, ворует у нас птенцов и яички из гнезд. Ой, зря я его помянула! Как назовешь его имя – вскоре какая-нибудь неприятность приключиться. Ты теперь не жди, что белая дверь скоро откроется. Может много дней пройти, а то и времен года. Таких дверей в нашем лесу несколько, они разного цвета. Ближайшая – желтая. Она появляется на большом-пребольшом дубе. Здесь не очень далеко, если лететь. Тебе же по сугробам, да без тропы… Давай-ка я тебя лучше провожу – так вернее будет, – от ее щебечущего несмолкаемого голоса-писка Катиным ушам было щекотно. Синичка склевала, пока болтала все семечки и теперь повеселевшая указывала дорогу. Катя отправилась за ней.