Через час муж и Вера. «Извините, а Вы кто?» «Я Вера, подруга вашей жены. Вы что, не помните?» «Как же, как же, отлично помню. У меня к Вам дело. Я Вам должен что-то передать. Вот только что? Не помню,– лихорадочно охлопывает себя по карманам,– Вот ведь память, каждому бы такую. Вспомнил! Ну, точно! Как же, как же. Я Вам деменцию должен передать, вот только в какой карман положил, ума не приложу».

День из жизни

Белая скатерть. Безупречная белизна фарфора. Белое вино. Сыр с белой плесенью. Белый виноград. Белая прохлада тени. Белый песок у кромки моря. Белые барашки волн. Белые облака в побелевшем от зноя небе. Еще один день из жизни «белого» человека.

Деньги из воздуха

В ныне легендарные времена раннего Лужкова, когда по всей стране и особенно в столице кипела и бурлила вороватая жизнь при только что объявленном капитализме, на Тверской образовалось ТСЖ, взяв в управление собственный дом. И тут же новым собственникам пришло предписание из мэрии привести в порядок фасад: как-никак, а дом на красной линии главной улицы города.

Не имея на это денег, ТСЖ решило спрятать фасад за баннером, чтобы скрыть его дефекты. И как только баннер вывесили, тут же в ТСЖ явились представители одного весьма крупного рекламного агентства и за большие деньги разместили на баннере свою рекламу.

И понеслось. Чтобы рекламу не сняли, агентство заключило с руководством ТСЖ договор и помесячно платило за аренду баннера, а на полученные деньги ТСЖ обустраивало свой дом. Отреставрировали и фасад, не снимая баннер. Неожиданно случились перемены в лужковской администрации: сняли начальника, крышевавшего вышеозначенное рекламное агентство. И к ТСЖ тут же явились новые рекламщики с предложением сдать им освободившейся баннер для рекламы.

Председатель ТСЖ резонно им ответил, что у него же договор с впавшим в немилость агентством. Тогда новый пока еще не состоявшийся арендатор баннера заплатил ТСЖ огромные деньги, лишь бы на нем не было вообще никакой рекламы. Если не ему, то и конкурентам ничего. Вот так делали деньги прямо из воздуха.

Деревенское гостеприимство

Яблоки лежали на столе. Желтые и красные. Стол стоял посреди голой как младенец избы, словно престол в храме. Окруженный ароматом спелых фруктов, в густой и непроглядной вуали тени, а снаружи бушевало пламя летнего дня. В саду гулко гудели шмели и пчелы. Сквозь закрытые ставни опасно врывались кинжалы раскаленных до бела лучей, дымящихся от ярости в холодных скрипучих сумерках старого дома. Среди яблок темнела краюха ржаного хлеба и гордо возносилась длинношеяя крынка молока, накрытая полотенцем. Настоящие дары пресуществления плодородного лета, предложенные нам самим провидением деревенского гостеприимства.

Петух

Кур обычно презирают, считая самыми безмозглыми тварями на свете. Если хотят кого-либо оскорбить, то прямо сравнивают его с курицей. Или с петухом. Что еще обидней – для мужчин. Но из любого правила всегда есть исключение. Речь о петухе, обманувшим свою смерть. Соседка Галя по прозвищу «дачница» в деревне заводила кур только на лето: весной покупала цыплят, а по осени забивала их на мясо; держала только кур-несушек, а ближе к середине лета, когда они начинались нестись, покупала им петуха. Все лето со своими яйцами, а обратно в Москву уже со своим мясом. И так каждый год, пока однажды не случился конфуз: петух, глядя как его кур убивают прямо у него на глазах, одну за другой, перепугался; сообразил, что ждет и его смерть от ножа мясника и сбежал, перелетев в соседский двор. Как Галя его не искала, найти не смогла. Плюнула в сердцах и укатила в свою Москву, закрыв сезон. А петух через пару дней обнаружился в соседском курятнике, где благополучно перезимовал и очень даже пришелся ко двору. Казалось бы – жизнь удалась: топчи кур и знай себе кукарекай. Ан, нет. Весной вернулась «дачница» Галя. И не одна, а со свежим выводком цыплят, которые вскоре подросли и превратились в молоденьких аккуратных кур. Петух, глядя на них, прямо с ума сошел: своих кур забросил и все рвался на Галин двор – ее кур топтать. Когда она купила им петуха, он его задрал, не потерпев конкурента. В конце концов, обратно к ней перебрался. Всех извел, а своего добился – снова стал Галиным петухом. Невзирая на то, что по окончании дачного сезона его ждет смерть. Но какая же любовь без смертельного риска. Даже у петухов.