Но было тихо; рассеивался дым. Квартира напоминала пострадавшую от пожара психушку. Один из выживших мычал, со страхом проводя ладонями по коже. Второй растерянно сидел, разложив руки – они неестественно изогнулись, похоже, лишившись костей. Стрелявший в товарища мотал головой, словно пытаясь поймать что-то взглядом; он вскинул автомат, и его тут же скрутили.

Всем в квартире было не по себе. Чей-то палец скреб сквозь череп. Мышцы щекотало. Слышались хлопающие в пустом доме двери. Тени замирали, только когда на них фокусировался взор. Кто-нибудь начинал говорить – не зная, что и зачем. Приладив к носилкам мертвых и раненых, квартиру покидали, едва сохраняя порядок.

В подъезд запустили дроны. За ними шел спецназ в только что доставленных противочумных костюмах и изолированных противогазах. Повышенное давление в этих скафандрах должно было выдавить любую чужеродную молекулу, пытающуюся протиснуться под оболочку. Но и этот отряд с Неизвестным не столкнулся.

Логично было предположить, что чудовище спряталось в одной из квартир. Стали вскрывать двери. В подъезд затащили дистанционно управляемого полицейского робота, обычно используемого для саперных работ, но сейчас спешно оборудованного оружейным модулем. Как выяснилось, это нарушало закон: полиция имела право открывать огонь только при угрозе жизням людей. Но если в квартиру вошел один робот, то эта угроза не возникает априори – стрелять нельзя.

Министр потребовал разобраться с коллизией. Генерал Макаров, конечно, подчинился, но выглядел немного обалдевшим, решая этот вопрос с правовым управлением. Выходом мог стать режим контртеррористической операции, снимавший ряд юридических ограничений, однако тут запаниковали в администрации президента. Робот терпеливо ждал, пока люди разберутся в своих алгоритмах.

В конце концов, генерал Макаров, не дождавшись чьего-либо одобрения и устав от бездействия, распорядился запускать машину. Когда сигнал об этом добрался до поясной коры мозга-государства, спорить уже было не о чем: во всем доме был обнаружен только проспавший эвакуацию алкоголик. Его обследовали с тщательностью, на которую мог бы рассчитывать первый попавшийся людям инопланетянин, но это был обыкновенный, давно и хорошо изученный алкоголик.

Решение генерала Макарова всех устроило: глава ведомства мог отдохнуть от шизофренических вводных окружения президента («принимайте все необходимые меры, кроме нежелательных» – хотя необходимое обычно возникает, когда исчерпано желательное), а кремлевская администрация получила контру либо к министру – за бездействие, либо к его визави – за волюнтаризм.

Не устроил, однако, результат: Неизвестный исчез. Дом прочесали еще раз, направляя людей во все большем числе и со все меньшей опаской. Заглянули за каждую трубу, с лупой проползли по крыше, спустились в подвал и даже всерьез изучили возможность просачивания Неизвестного через канализацию. Разумных предположений не осталось. Дело явно было не в экзоскелете, и никто теперь не мог отредактировать видеозаписи: наблюдавшие за городом сами были под наблюдением.

Жителей дома расселили по гостиницам. Полиция отчиталась о переданных людям домашних животных, оставленных во время эвакуации. После спохватились: а не мог ли Неизвестный?.. Но сличение подкожных чипов показало, что все звери были давно учтенными, добропорядочными представителями своих видов.

Теории, которые никто не решался произнести вслух, вызывали головокружение: телепортация, призрак, вампир. Однако вскоре следствие вновь обрело почву. На сей раз Неизвестный все-таки оставил различимый отпечаток.