На полу абсолютно неподвижно лежала красивая девушка лет около тридцати с длинными вьющимися волосами, подхваченными в «конский хвост». Глаза полуприкрыты, черты лица заострены, кожа землистого цвета покрыта испариной, а с синюшной нижней губы свисает шматок кровавой пены. Под головой девушки растеклась лужица рвоты. Дышит. Но Молодцова отлично знала, что дыханием это назвать нельзя – это, скорее, рефлексы, остаточная активность погибающего головного мозга. Рядом сидел на корточках парнишка в косухе с татуировкой скорпиона на бритом затылке, держал голову девушки и всхлипывал. Это он звал на помощь.

– У нее судороги были, – послышалось из толпы.

Добиться информации от парнишки было невозможно – пацан в шоке, к тому же он лопотал на английском. Дуня английский знала в пределах школьной программы, достаточно неплохо, но сейчас ей было не до этого. Видимых и открытых телесных повреждений при первичном осмотре Дуня у девушки не обнаружила, голова-руки-ноги-туловище целы, из угла рта стекает пенистая слюна с примесью крови. Молодцова приоткрыла рот девушки. Так и есть – язык прикушен. В рвоте Молодцова цепким взглядом выхватила кровяные прожилки, но их было гораздо больше, чем крови из прикушенного языка. И вовремя выхватила, потому что в толпе всегда найдется кто-нибудь, кто примется делать что-нибудь, о чем его не просят. Кто бы это ни был – он уже собрал рвотные массы и вытер влажной салфеткой пол. Чистюля, блин!

Сотрудники аэропорта стрекотали по телефонам, вызывая скорую помощь. Зная, насколько это бестолковое занятие, Дуня, недолго думая, достала из сумочки ампулу адреналина и шприц. Потому что, как у истинного врача, в Дуниной сумке не было только черта лысого. Даже перчатки были! Но не до них сейчас. Нащупав на шее девушки яремную вену, Молодцова ввела адреналин. По идее, сейчас противошоковую терапию надо проводить в полном объеме…

Вдох, другой, губы девчонки порозовели, испарина исчезла. Господи, да где ж вы, коллеги?! Долго… Как же долго!

«Долго, ага! А через пробки мы что, перелетим, расправив крылья?». Впервые в жизни Дуня оказалась сейчас на месте ТЕХ, КТО ЖДЕТ. Каких только рабочих моментов у нее не было, сколько критических состояний вытащили, выволокли с того света, но это было ПО ТУ СТОРОНУ КАРЕТЫ. А теперь она ждет здесь, снаружи. Теперь она молится, молится… Ребятушки, миленькие, ускорьтесь, ну, хоть немного ускорьтесь!!!

На секунду Дуне показалось, что за ней наблюдают. И это было не болезненное любопытство толпы, внезапно ставшей свидетелем происходящей трагедии – это было что-то более глубокое, изощренное, более личное. Вытирая проступивший на носу пот рукавом своего любимого бежевого плаща, она осмотрелась вокруг и попыталась определить источник столь неприятного излучения, но тщетно.

«Скорая» прибыла на удивление быстро, как будто стояла за углом и ждала. Угрюмый пожилой врач и небольшого росточка девчушка-фельдшер переложили несчастную на волокуши и отнесли в машину. Несмотря на тяжелый, словно могильная плита, взгляд доктора, Дуня все равно влезла в салон. Кратко, в двух словах, отчиталась по ситуации и по оказанной помощи. Куда повезут? Сейчас запрос в центр госпитализации сделают, а там уж куда определят.

В ладонь Дуни легли маленькие пальчики в синей перчатке.

– Доктор, как только сдадим – я Вам позвоню, скажу как и что. Не волнуйтесь. Вы молодец, даже Натолич на Вас с уважением смотрел, а Натолич – это сила! А меня Ира зовут.

Медики колдовали над девчонкой. Молодцова смотрела на их молчаливую слаженную работу и понимала – Боже милостивый, она скучает по всему этому! Пора делать ноги, Дуня. Ты уже ПО ДРУГУЮ СТОРОНУ КАРЕТЫ.