– Ну, я ничего не могу утверждать наверняка, – напряженно ответил капитан. – Спросите об этом вашего соотечественника!

Наша беседа снова вдруг сделалась англичанину неприятной. Я ясно видел, что капитан фрегата чувствует себя, образно говоря, не в своей тарелке. Он, словно, превратился в один сплошной комок нервов или натянутую пружину, готовую вот-вот сорваться. У меня появилось убеждение, что капитан Рональд от меня что-то скрывает. Вдруг одна неправдоподобная догадка озарила меня…

– На этом корабле скрывается женщина! – воскликнул я. – Отвечайте же, капитан! Это очень важно! Заклинаю вас нашим общим делом!

– Н-нет, вы бредете! На военном фрегате нет и не может быть женщин, – хладнокровно ответил он. – Женщина на корабле – это плохая примета!

Я вернулся в свою каюту обескураженным. Во мне крепло убеждение, что капитан мне лжет. Но я не понимал, что за резон у него был выгораживать Алексея Орлова! Нас-то с ним объединяло одно общее дело… Но что капитана Рональда могло связывать с этой пародией на байроновского Гарольда?! Неужели графиня Ольга скрывается на этом корабле? Нет, у меня не укладывалось такое в голове. Это была бы слишком большая удача!

– Яков Андреевич, что с вами? – удивился Кинрю. – Капитан Рональд пообещал высадить нас на ближайший необитаемый остров? – неудачно попытался пошутить мой японец.

– Нет, – возразил я ему, – англичанин был чрезвычайно галантен!

– Ну, тогда что же?! Вы выглядите так, словно только что встретились с призраком!

– В некотором роде, так оно и есть, – тихо ответил я.

Меня действительно угораздило встретиться с призраком своей юности… По крайней мере, я пытался поймать его!

– Что? Что? – не понял Кинрю. – Не повредились ли вы умом, Яков Андреевич?

– Ничего, – отмахнулся я, – мне не слишком-то хотелось вдаваться в подробности, как мне прежде казалось, давно минувшего и позабытого чувства!

– Тогда в чем же дело? – не унимался Кинрю, успевший к этому времени перед обедом вздремнуть.

Он выглядел совершенно ошеломленным. К тому же, я только сейчас заметил, что мой ангел-хранитель страдал, кажется, морской болезнью.

– Нам надо осмотреть трюм, – ответил я, преисполненный сочувствия к моему несчастному самураю, который с трудом сдерживал тошноту.

Порывы ветра усиливались, наш парусник с каждым часом раскачивало все сильнее и сильнее. Я уже подумывал о том, что скоро, наверное, грянет буря. Но на небе пока еще не было ни единого облачка.

– А это еще зачем? – насторожился он. – Вам удалось узнать, кто охотится за письмом Императора Александра?

– Нет, – произнес я в ответ, – речь, скорее, идет о графине Ольге.

– Вот как? – через силу усмехнулся Кинрю. – Неужели она плывет в Кале вместе с нами?!

– Все может быть, – отозвался я.

После обеда я рискнул направиться к трюму, однако меня встретили два угрюмых матроса, которые на ломаном русском объяснили мне, что туда спускаться нельзя. На мои робкие попытки им возразить, англичане ответили мне, что это – распоряжение их капитана и никакому обсуждению оно не подлежит!

Мне пришлось смириться с тем, что капитан Рональд не пустил меня в трюм. Однако это только еще больше убедило меня в том, что графиня Александрова находится на борту фрегата «Стрела». Правда, я так до сих пор не выяснил окончательно, кто же ее любовник. В голове у меня крутились идеи одна невероятнее другой. То я воображал ее счастливой избранницей французского посланника, то Алексея Орлова, а то и самого английского капитана.

– Яков Андреевич, не расстраивайтесь, – пробовал успокоить меня Кинрю, едва державшийся на ногах. – Мы сюда ночью вернемся! Обязательно придумаем что-нибудь!