- Ты голодная? - спрашивает вдруг он, когда мы отъезжаем от здания.

- Ну... съела бы чего-нибудь, - потупившись, признаюсь я.

- Ну, - улыбается он, - значит, чего-нибудь съедим. Сразу, как только брату твоему деньги отвезём. Один только вопрос.

- Да? - смотрю ему в глаза.

- Ты уверена, что он их не проиграет до завтра?

- Конечно! - горячо восклицаю я. - Да ты что, он знаешь, сколько всего передумал за эти дни!

Сосновский машет рукой.

- Игромания так просто не вылечивается. Когда деньги ему отдашь, скажи, что если ситуация повторится, он ни рубля не получит. И скажи это твёрдо.

- Да я в общем-то обсуждала с ним это всё... - вздыхаю. - Да, скажу.

Сосновский внимательно смотрит на меня.

- Поспишь может, пока ехать будем?

- Я такая сонная, да?

- Есть немного, - улыбается он.

Я вдруг ловлю себя на мысли, что мне нравится его улыбка. И что глаза в этот момент становятся какими-то милыми, что ли... Но тут же отчаянно гоню эти мысли от себя. Не хватало ещё влюбиться в этого парня. Я что-то стала забывать, что он - тот ещё придурок, который меня напугал не раз, "овцой" обозвал и чуть что - сразу принимается бить по жопе. И вообще, нечего перед ним лужицей растекаться. Я его знать не знаю. Ещё неизвестно, как он себя дальше поведёт. А уж о сексе с ним я вообще стараюсь не думать. Ни о прошлом, ни о предстоящем. Эти мысли меня напрягают. Я просто понимаю, что, как ни крути, теперь я - полностью в его власти.

Но ничего. Мы ещё посмотрим, чья возьмёт, если он снова станет палку перегибать. Если он думает, что везёт к себе какую-то послушненькую няшу, то он сильно ошибается. Да и план побега на всякий случай я буду держать в уме. На всякий случай. Мало ли что.

28. Глава двадцать седьмая

Ваську просто не узнать. Побледневший, осунувшийся. Под глазами тёмные круги, взгляд осторожно-напряжённый. Куда делся мой брат-весельчак? И одежда мятая вся... Блин, он что, бухал?

Оглянувшись на чёрный "Майбах", подхожу к Ваське.

- Привет.

Он едва не вздрагивает. Повернувшись ко мне, облегчённо выдыхает.

- Блин, Маринк... Напугала.

- Это всего лишь я, твоя сестра, - улыбнувшись и раскинув руки для объятий, говорю я. - А ты кого ждал?

Обнимаемся.

Так и есть - пил. Пахнет пивным перегаром.

- Тебя и ждал. Что, правда, бабло нашла?

- Правда, - смотрю ему в глаза.

А они бегают.

- Вась?

- Чего?

- Ты мне точно всё рассказал?

- На тему? - хмурится он.

- Что-то ты какой-то дёрганый очень.

- Бля! - нервно засмеявшись, он всплескивает руками. - Издёргаешься тут! Я думал, они меня похоронят. Ты даже не представляешь, как они выглядят. Очень серьёзные ребята...

Он смотрит за моё плечо и снова напрягается.

- А ты чё... на этой машине приехала?

Оглядываюсь. Вздохнув, поворачиваюсь к брату и хмуро отвечаю:

- Да. Но это тебя не касается.

Он подходит вплотную ко мне:

- В смысле "не касается"? Ты чё, Маринк, в эскортницы подалась?

- Ты дурак, что ли?! - вскипаю я.

- Не, ну а чё... - чуть сдаёт назад он, и кивнув в сторону машины, спрашивает: - Это кто?

- Друг.

Васька щурит глаза.

- Чё за "друг"?

- Просто друг и всё.

- Ты с ним спишь?

- Слушай, отвянь, а?

- Спишь, значит... - сверля меня взглядом, говорит он. - Заебись, чё. Классно мы с тобой Москву покорили.

- Это просто друг. Это во-первых. Во-вторых, мне уже не пятнадцать лет. Так что не включай "папочку". И, в-третьих, у меня мало времени. Я тебе деньги привезла.

Достаю из кармана толстовки пачку купюр и аккуратно, чтобы никто не видел, сую ему в руку.

- Нихрена себе... - взглянув на деньги, тихо произносит брат.

Вздохнув, быстро складывает их пополам и убирает в передний карман джинсов. Пачка внушительная и карман теперь оттопыривается.