Надеюсь, написано достаточно пафосно, чтобы начало звучать немного иронично? Если нет, то наберитесь терпения, иронии фактов вскоре должно стать несколько больше, чем немного. Ведь нам пора переходить к тому, как именно мы принимаем ключевые решения. Ну, хорошенько проанализировав все основные факторы, не забывая о толике здоровой самокритики, верно?

Тем более что именно с плоскостью сознательных размышлений мы привыкли ассоциировать и большинство чувственных ощущений. Тело заставляет нас переживать страдания намного реже, чем горькие воспоминания или тревоги о будущем. Давайте разбираться: что такое наши мысли, откуда они возникли, зачем нам нужны, и что они для нас значат?

Вы когда-нибудь видели маленького ребенка, который, споткнувшись, летит кувырком? Если он не расквасил нос и ему не слишком больно, то он немедленно оборачивается и ищет маму. Обычно это происходит без всякой физиогномической экспрессии, без явных признаков эмоциональной реакции. Он смотрит на лицо матери для того, чтобы понять: что произошло? Насколько это действительно было плохо? Я должен плакать или смеяться?

Наблюдая за такими детьми, мы можем понять один важный факт относительно природы наших мыслей: они имеют явные социальные корни. Малыш ещё не знает, что он должен думать о произошедшем, поэтому, он смотрит на лицо матери для того, чтобы определить свое собственное отношения к ситуации.

Когда карапуз глядит на маму и видит, что она не впала в ажитацию, а увлеченно доедает мороженое, он с облегчением улыбается. Он обнаруживает, что вовсе не повредил себя. То, что с ним произошло, было забавным сюрпризом. Неопределенность разрешается: теперь он знает, как нужно относиться к случившемуся.

И так во всем: в ходе развития каждого отдельного человека его способность делать осмысленные заключения проявляется как ответ на реакцию окружающих. Последовательность такова: сначала случается нечто, ребенок смотрит на поведение взрослых и после делает вывод о том, что он думает про произошедшее.

Сознательная оценка формируется уже как феномен второго порядка. Не как следствие самого события, а как следствие мнения других о событии. Со временем, по мере взросления непосредственное наблюдение за реакцией окружающих мало-помалу заменяется представлением о том, какой должна была бы быть эта реакция. Как взрослые могли бы расценить то, что случилось, и что мне следует думать по этому поводу.

Способность мыслить заложена в нас от рождения, но это тоже продукт длительного эволюционного отбора. В 1990-х, итальянские исследователи, наблюдая за обезьянами, открыли очень любопытную группу нейронов. Они располагаются в той области мозга, которая обеспечивает возможность движения. Данные клеточки активировались не только тогда, когда обезьяны сами совершали направленные действия: хватали фрукты или деловито почесывались, – но также и тогда, когда они наблюдали за теми, кто совершал подобное действие. Из-за того, что эти нейроны отвечают на действия, совершаемые другими, их назвали зеркальными нейронами [18].

При помощи различных техник нейровизуализации были получены многочисленные подтверждения того, что система зеркальных нейронов существует не только у обезьян, но и у людей. И ожидаемо оказалось, что эта система у людей гораздо более разветвлена, она может репрезентировать действия намного более высокой сложности, чем это имеет место у обезьян [19].

Когда мы наблюдаем, как другой совершает движение, мы обнаруживаем соответствие его поведения нашему собственному внутреннему «двигательному словарю». Эта система сопоставления действия/наблюдения помогает нам понять то, что мы сами никогда не смогли бы понять, используя одни лишь наши органы чувств, – то, что другие существа преследуют некие цели.