А специалист, который как сможет определить, нет ли у вас каких-то нарушений на уровне этой самой химии, – как раз и есть психиатр! Для самых пугливых я даже для пущей убедительности вещаю, что выработка нейрохимии не всегда связана только с мозгом, и рассказываю, например, про серотонин, который в значительной степени синтезируется желудком, но оказывает огромное воздействие на наше мышление [8].

Таким образом можно пошатнуть порочную установку «Обратился к психиатру – значит, я ненормальный» даже у самых боязливых пациентов. Если проблема в химии, а не в моей голове, значит все не так уж и страшно, почему бы и не сходить!

Теперь вернемся немного назад. Все-таки разговоры про «что-нибудь этакое психоактивное выпить или съесть» – это не совсем про психологию. А вот что точно про психологию: эмоции – это единственный мотивационный регулятор нашего поведения!

Та самая нейрохимия, которая стоит за чувствами и эмоциями, в конечном итоге и заставляет нейроны мозга срабатывать по каким-либо определенным алгоритмам, выбирая их из всего множества возможных. Все, что мы делаем, все решения, принимаемые мозгом, направлены на достижение желательного химического баланса.

Помните, что мы уже знаем о работе нейронов-транзисторов? Они выстреливают в данной конфигурации, основываясь на имеющихся данных. Нейромедиаторы, гормоны и нейропептиды можно рассматривать как эквивалент внутренних параметров системы. Именно по их составу и соотношению мозг определяет, что для него «хорошо» и что «плохо», другого механизма просто нет.

Нам может казаться, что, взвешивая варианты поведения, мы производим холодный расчёт, но нет, решение всегда принимается в пользу более благоприятного эмоционального состояния. Мозг как бы пытается представить себе наперед то, что мы будем чувствовать в результате того или иного поступка, и это «чувствовать» как раз и будет химическим вознаграждением, к которому мы стремимся.

Ирония в том, что вознаграждение не всегда является смакованием «хорошей» химии. Частенько мотивом для суеты выступает стремление избежать шипов и ожогов химии «плохой». Эволюция бессердечно сконструировала нас так, что мы чаще имеем дело с намерением избежать боли, чем с возможностью наслаждаться чем-то приятным. Причем намного чаще [9].

Плохая новость заключается в том, что на самом деле люди (как и все животные), не созданы природой для того, чтобы постоянно испытывать радость и счастье просто так, по умолчанию, без веских к тому внешних стимулов. Увы, но пессимистичная, и слегка депрессивная оценка ситуации является эволюционно более выгодной, чем оптимистичная. Дело в том, что на сто процентов реалистичная оценка ситуации потребовала бы слишком больших аналитических ресурсов мозга и непомерно много времени на принятие решения.

Травоядные, например, уходят на новое пастбище немного раньше, чем на старом подъедена вся травка, проявляя пессимизм в оценке ресурсов. Если бы они думали: «Чего суетиться, и тут все норм, травы еще валом, разуйте глаза!» – то тусовались бы на привычной лужайке до конца, пока не пощипали бы все и не начали всерьез голодать.

Такая эволюционная стратегия приведет к тому, что копытным придется пуститься в путь на пустой желудок, да еще потом долго голодать в пути, и в результате доберутся до нетронутых лугов «не только лишь все». Так вот и сложилось мало-помалу, что состояние «небольшого пессимизма» или лёгкой депрессии, скорее, является эволюционной нормой для нашего вида, а не патологией (патологией принято считать только лишь серьёзные, тяжёлые, дезадаптивные формы депрессий).