До ворот оставался всего один квартал, Джесс свернул и побежал еще быстрее. Теперь его сердце стучало, как бешеное, а легкие горели от быстрого дыхания и дыма, однако цель была уже почти достигнута.

В этот самый момент одна из пуль попала в него, прямо в спину, ударив по мягкой броне, скрытой под библиотечным плащом, достаточно сильно, чтобы сбить его с ног и выбить весь воздух из легких. Задыхаясь, парализованный болью, Джесс рухнул на землю, беспомощно трясясь, словно рыба, выброшенная на сушу, судорожно пытаясь набрать в легкие воздух. «Точно в то же место, куда попал не так давно Тарик». Перед глазами заплясали черные и красные пятна, а боль накрывала волнами, точно горячий греческий огонь. «Я умираю», – подумал Джесс, и эта мысль показалась непостижимой, потому что ворота были очень близко. Спасение Вульфа, Глен, Хельвы – жизнь каждого. Они зависли от него.

Джесс не справится.

«Ты справишься, – сказал сам себе Джесс, пытаясь побороть захлестывающий и сводящий с ума страх. – Ты должен! Поднимайся. Поднимайся! Давай же!»

Легкие, которые свело судорогой, наконец заработали, и Джесс вдохнул так быстро, что воздух показался обжигающим, а затем закашлялся и почувствовал металлический привкус крови. Боль не имела значения; теперь Джесс мог дышать, и боль не могла его остановить. Не сможет его остановить.

Джесс встал на колени, а затем снова поднялся на ноги. Он с горечью осознавал, что теряет драгоценное время, что преследователи нагоняют его с каждой секундой, когда он снова бросился вперед. Осталось преодолеть всего половину квартала – совсем ничего, лишь несколько шагов. «Беги. Просто беги».

Несмотря на то что пули были предназначены для того, чтобы бить вполсилы (Джесс думал, что они стреляют вполсилы, иначе ему бы не удалось подняться и в первый раз), они свистели в воздухе мимо него так близко, что он ощущал тепло на своих щеках. И горячий пустынный песок дул в лицо, словно сама улица пыталась противиться и остановить Джесса, однако он продолжал напирать, теперь уже с трудом понимая, куда вообще бежит, едва держась на ногах. Капли крови тянулись за Джессом по брусчатке, и на секунду в панике ему показалось, что он вернулся в Лондон, и испугался, что механические львы отыщут его по этому кровавому следу…

«Сконцентрируйся».

Джесс опустил голову и приказал своим мышцам не обращать внимания на боль, а затем собрал все свои оставшиеся силы в кулак и побежал еще быстрее.

Джесс подскочил к запертым воротам на конце улицы, через которые отряд входил, и врезался в деревянные створки. Ударил ослабшим кулаком, однако легкие еще слишком сильно болели, чтобы осмелиться кричать.

Беззащитный. Словно жучок, пришпиленный к дощечке. В этот самый момент Джесс был наиболее уязвим, являясь легкой мишенью для каждого, кто приложит хоть немного усилий и прицелится.

С болью сделав вдох, Джесс закричал:

– Я у ворот! Откройте! Откройте сейчас же!

К его неожиданности и облегчению, ворота в следующую секунду широко распахнулись. Джесс чуть было не рухнул вперед, однако центурион, который их провожал, поймал Джесса. Мужчина воскликнул:

– Что, во имя Ра[4], там происходит? Вы что, идиоты, учинили войну?

– Санти, – лишь выдохнул Джесс. – Капитан Санти. Приведите его. Сейчас же.

– Послушай меня, новобранец, ты не имеешь права требовать присутствия капитана элитного библиотечного войска просто потому, что…

Джесс схватил центуриона за ворот и резко дернул, притянув так близко к себе, что учуял его несвежее дыхание.

– Приведите его! – повторил Джесс. – У нас раненые, и нашего профессора убьют, если вы не пошевелите задницей прямо сейчас!