– Помогите снять, – попросил Анну. – Надо бы жгут; кажется, кровь всё ещё идёт…
Дрожащими руками она перетягивала ему плечо и приговаривала:
– Я вас не брошу. Не бойтесь. Только не бойтесь…
– Анна, – прервал он её. – Вы пойдёте со мной в синематограф? Полная имитация земного кино прошлого века: чёрно-белая фильма, музыка под разбитое пианино…
– Вы с ума сошли, – шёпотом отвечала она, – это же страшно дорого! И потом, вам нужно в больницу!
– Только вместе с вами. Сперва в больницу. Потом в синематограф. А потом в мэрию…
– Она уже закрыта, – прошептал оленёнок и запунцовел.
– Попросим, чтобы открыли. Мой босс платит. Согласны?
– Это так… неожиданно, – пролепетала Анна. И опустила глаза. – А как же маменька? Мы должны испросить благословения!
И никто из них, поражённых осколками купидоновой стрелы, даже не вспомнил в ту минуту, из-за чего, собственно, или, вернее, из-за кого они тут встретились.
Глава 13
Краем глаза Варя заметила, что к столику кто-то подошёл, но поначалу решила, что это официант. Однако служители общепита не подсаживаются к клиентам и не выдерживают долгую паузу…
«Чёртов племянничек», – с неожиданным неудовольствием поняла она. «Отыскал-таки… Трать теперь время на этого молодого балбеса. Поди, и не знает, что такое – взрослые разговоры!»
Она покосилась на мужчину напротив – и широко открыла глаза.
Красавец. Мачо. Блудодей. И всё это – крупными буквами во всю улыбающуюся обаятельную физиономию.
Но, слава богу, не племянничек!
Варе вдруг стало весело. Ну и пусть блудодей, да ещё, наверняка, со стажем, судя по хитринке в лукавых глазах. Ох, а бородка-то, бородка отрастающая до чего хороша!.. Зато самый смелый. Единственный из плотоядно глазеющих на неё полдня, кто просто взял и подсел. С явным намерением познакомиться.
– Прекрасная ценьора кого-то ожидает?
А голос-то, голос! Так и мурлычет, котяра, вот-вот об ногу потрётся…
– Ценьора ждёт. Молодого оболтуса, который, по-видимому, не понимает своего счастья. – Она лучезарно улыбнулась. – А вы, ценьор?
– А я, к счастью, не дождался: мою почтенную матрону довольно ловко у меня увели. – Блудодей счастливо рассмеялся. – А знаете, что я вам скажу, ценьора? Наверняка это судьба. Спорим, что вы не дождётесь своего молодчика?
– А давайте! – загорелась Варя. – На что?
– На желание! – азартно выпалил блудодей. – Абсолютно невинное, приличное, но интересное. Пари?
– Пари!
Пожатие у Настоящей Женщины оказалось крепким, хватка – медвежьей, что восхитило и умилило герцога ещё больше. Нет, что за дуралей его секретарь, как он мог запасть на престарелую красотку! Или она ещё ничего? Но… вздор. Рядом с такой Женщиной, что чуть не сплющила его ладонь, о других не думают.
– Может, пока перекусим? – предложил. – Не знаю, как ценьора, а я зверски голоден!
Он щёлкнул пальцами, и официант материализовался тотчас, словно из воздуха.
– Счёт на двоих, – посерьёзнев, обозначила Варвара Пална свои суровые рамки. Но непрошенный гость укоризненно покачал головой:
– Да полно, ценьора, за что вы так уж? Не разорит меня… – Он на несколько мгновений задумался, небрежно отодвинул меню и распорядился: – …марсальский рыбный супчик, крабы, запечённые в сливках с сыром и… Да что-нибудь по простому, вроде осетрины на вертеле. Найдётся, дружище?
Официант сверкнул улыбкой и безукоризненным пробором.
– Разумеется, ценьор! К супу какие изволите гренки?
– С чесночком, но не сильно выраженным: так, слегка натереть…
«Боже, есть, оказывается такие мужчины!» – в ошеломлении думала Варя. «В жизни не ела осетрины! Вернее, только раз, да и то не помню вкуса…»