– Стой, стой! – перебила я погружённую в собственный рассказ Лялю. Что-то тут не сходилось. – Так ты же говорила в начале, что одна к Тае пошла, да?

– Ну-у, да. – подтвердила Ляля, не понимая, что происходит.

– Так а почему ты сейчас говоришь: «мы шли»?

– Э-э-э… – задумалась Ляля. – Это я заговорилась просто.

– Да-да, рассказывай тут. – в наш разговор вступила Камилла, нашедшая ещё одно подтверждение, что верить этой рассказчице не стоит.

– Чего ты не веришь-то? Да ну тебя! Ну так вот, собака эта огромная рычать начала, я смотрю, а у неё зубищи… это я уже не знаю, как назвать!!! Если у тех были зубищи, то у этой просто зубья какие-то! Огромные!!! – Ляля слегка растерялась и задумалась, а потом расставила пальцы обеих рук на расстояние не меньше полуметра. – Вот такие примерно. Я затормозила, уже не знаю, что делать, приготовилась орать, на помощь звать, чувствую, у меня уже ком к горлу подступает, я кричать не могу, плакать тоже не получается! В одной руке сжимаю палку, а в другой камень. Вся уже вспотела, дрожу, смотрю, а те собаки, которые поменьше, за этой куда-то идут. Смотрю, она на обочину ложится, а эти четверо возле неё пристраиваются – молочко сосут!!! Не, ну вы представьте!!! Вот такого размера!!! – она поставила руку где-то на уровне своих нижних рёбер. – Вот такого!!! И это «щено-о-очки». – последнее слово она сказала особо саркастично, но изображая на лице и в голосе страх. Минуту после этого душераздирающего рассказа в воздухе висела звенящая тишина.

– Да-а, это, получается, у нас тут саблезубые собаки завелись?? – произнесла я весьма растерянно, не зная, верить такому необычному рассказу или нет.

– Ага, я сама в шоке была. – ответила Ляля уже спокойно и небрежно, без прежнего ужаса в голосе и глазах.

– Ну что за сказки? – сказала Камилла, но тем не менее, было видно, что и её начали волновать такие кошмарные подробности.

– Да я тебе говорю! Не, ну не хочешь – не верь, я ж не заставляю. Только вот потом встретишь их – не удивляйся. Я предупреждала!

– Ой, ну ладно, если встречу, сообщу вам всем. – сказала Кэм, смеясь.

– Да ты надоела! – сказала вновь возмущённая Ляля. – Вон, у Таи спроси! Раз мне не веришь! Тась, скажи ей, а!?

Тася все это время стояла с лицом, ничего особо не выражающим, как будто думала о чём-то своём и только на некоторых моментах она раскрывала от неожиданности рот.

– А? А-а, ну… да. – протянула Тая, расплываясь в хитрой ухмылке. – Ага, она правду говорит!

– Ну вот! – торжествующе воскликнула Ляля.

– Так, стоп. Я не поняла, а ты в итоге до Таи дошла?? – спросила Камилла.

– Ага, она заявилась ко мне часов в шесть вечера, вся перепуганная такая, начала рассказывать свою историю. – сказала Тася. – А тут Макс из своей комнаты выполз и говорит: «О, Ляль, привет!! А ты как до нас добралась? Привёз что ли кто?». Она ему говорит, что пешком пришла, а он: «Да? Ну ты это, аккуратнее, лучше пусть тебя привозят на машине. Тут, говорят, какие-то собаки странные гуляют…». – Тая засмеялась. – А она как начнёт ему эту историю рассказывать, он в шоке был.

– Да уж, это ужасно! Но я бы на этих собачек посмотре-ела… – я поймала на себе испуганные и вопросительные взгляды всех остальных. – Ну-у, из окна машины, естественно. Чтобы уехать быстро, если что. И безопаснее гораздо. А ты, Ляль, больше не ходи одна.

– Привет, девчонки! – позади нас открылась дверь и послышался знакомый голос.

– Тётя Мира!!! – хором воскликнули мы и бросились обнимать её.

Это была мама Ляли, красивая молодая женщина. Мало кто из наших знакомых мог определить с первого раза, сколько ей лет. Все определяли её как минимум на десять лет моложе её реального возраста. Очень худенькая, среднего роста и хрупкого телосложения; черты лица благородные, а само оно, выражающее доброжелательность, присущую её характеру, вытянутое и заострённое книзу. Весь образ её очень женственный и такой настоящий.