Я дошла до Сен-Сюльпис за десять минут. На часах было без пятнадцати семь. Какие-то пятнадцать минут отделяли меня от новой жизни. Я по-прежнему не могла осознать, что со мной происходило. Казалось, я просто смотрю фильм, в котором играл главную роль.

Пятнадцать минут пролетели незаметно. Кажется, за это время я едва успела закрыть и открыть глаза. Камилла не пришла. Я начала волноваться. За несколько секунд я построила пару предположений о том, что могло с ней произойти, как вдруг осознала, что было крайне глупо верить в сказку о путешествиях во времени. Я снова почувствовала себя бестолочью – прямо как в тот день, когда ждала Бернара в кафе, а он не пришел. Я взялась за голову. Как я могла быть такой наивной? Вся моя жизнь была одним большим уроком, который я никак не могла усвоить. Наверно, проблема в том, что я слишком упряма. Мне все время хотелось того, что не было положено мне по судьбе. А может, я вовсе этого не хотела и просто вела себя как малое неразумное дитя? С чего я вообще решила, что мне стоит стремиться к идеальной жизни? Я не такая, как Беренис. Я не смогу достойно исполнять роль смиренной домохозяйки. Пожалуй, я похожа на свою мать. Мы обе плывем против течения и никогда не будем знать, чего, на самом деле, хотим.

Из моих глаз хлынули слезы. Я стояла прямо у входа в Сен-Сюльпис и думала о том, как достучаться до Бога. Или если я не хожу в церковь каждое воскресенье, он не захочет со мной разговаривать? Кстати говоря, если человек каждое воскресенье ходит в церковь, это еще ни о чем не говорит. Взять, например, мою маму. Она ярая католичка, может цитировать отрывки из Библии, но однажды совершила ужасный, непростительной поступок: разбила сердце моему отцу.

Я медленно прихожу в себя. Мне не удалось поплакать, но думаю, я вполне смогу сделать это дома, где меня никто не будет видеть. Я делаю глубокий вдох, бросаю досадливый взгляд на Сен-Сюльпис и иду в сторону бульвара. Сейчас я приду домой, сварю себе кофе, съем кусочек кокосового шоколада, который мне дал папа (он говорит, что кокос вдохновляет на смелые поступки) и подумаю о том, что мне делать со своей жизнью.

Внезапно поднялся сильнейший ветер. Я шла в сторону Сен-Жермен, а он дул прямо мне в лицо, словно предупреждая об опасности.

– Вивьен! – вдруг услышала я знакомый голос.

Я обернулась и увидела Камиллу. Она стояла у Сен-Сюльпис, а над ее головой висело облако ослепительного света. Я стояла буквально в двух шагах от нее и нас разделял огромный вакуум, наполненный бушующим ветром, который не давал мне продвинуться к Камилле.

– Иди ко мне! – кричала Камилла.

Ветер обдувал ее со всех сторон. Она пыталась устоять на месте. Тщетно. Ветер буквально сбивал ее с ног. Она встала на колени и прикрыла лицо руками. Я попыталась сделать шаг. Ветер склонил меня к земле и я не заметила, как оказалась лежащей навзничь. Я с трудом встала на колени, сделала отчаянный рывок и приблизилась к Камилле.

– Еще немного! – продолжала кричать она.

Я сделала его одно движение, как вдруг ощутила мощнейший удар сзади и снова оказалась лежащей навзничь, после чего в мою голову ударил густейший туман и на какое-то мгновение я перестала ощущать реальность. Я не знаю, что было потом. Я просто лежала у подножия Сен-Сюльпис, мимо меня проходили люди и печально качали головами? Или все это был глубокий сон и на самом деле я была у себя дома: печальная, покинутая, отчаявшаяся? Или я придумала эту историю, потому что моя жизнь была слишком скучной? Я не знаю, что произошло со мной ровно в семь часов по парижскому времени, но на всякий случай буду обходить Сен-Сюльпис стороной.