– Тебе идет и размер твой. Оно твое, вернулось законной владелице.

Кристина посмотрела на свою руку. Она была как под гипнозом, и приняла все как неизбежное. Раскаты грома все удалялись, дождь прекратился. На небе появилась полная радуга.

В этот момент к ним подскочил взволнованный Игорь.

– Ребята! У меня небольшие проблемы. Я вызвал скорую к своей Иришке. Ей совсем плохо!

– Что с ней? – встревожился Константин.

– Я же говорил, у нее высокая температура. Думал, пройдет, а оно вон как, – объяснил Игорь, нервно поправляя волосы. – Так, я вижу, у вас все наладилось. О, и уже колечко! Я рад за вас… Ах, да! Вот вам два билета, быстро на концерт, – скомандовал он. – Только попробуйте не пойти! Я с трудом достал их через знакомых композиторов! Будут играть шедевры классической музыки! Завидую вам…

– Но мы как-то не готовы, да и одежда не соответствует, – засомневался Константин, оглядывая себя и Кристину.

– Красоту ее ничем не испортишь, – ответил Игорь, с восхищением глядя на Кристину. – Там слушают музыку, а не разглядывают наряды. Давайте, времени мало. А я побежал!

– Ну что же, раз такая оказия случилась,…позвольте пригласить! – Константин взял за руку все еще ошеломленную Кристину, и они направились через подсобное помещение во двор. – Я тебя после концерта доставлю домой, слово чести! Я не позволю себе чем-то тебя обидеть.

Во дворе их ожидала принадлежащая Константину маленькая трехдверная машина. Она выделялась среди других автомобилей нанесенной суперграфикой в виде урбанистического пейзажа. Задние стекла были глухо затонированы, а на задней двери красовалась надпись «Нива».

Константин услужливо открыл пассажирскую дверь и помог Кристине сесть.

– Поехали! – воскликнул он с энтузиазмом.

Шустрая и юркая машинка с легкостью побежала по львовской брусчатке, слегка подпрыгивая на ее неровностях.

– Зато легко парковаться и по горам хорошо ездить, – с улыбкой заметил Константин. – Я люблю эту машину. Заднее сиденье у меня что-то вроде маленького чулана. Там и этюдник, бумага, и всякая всячина. И ворам затруднительно забраться.

– А в ней уютно, – отметила Кристина, осматриваясь. – Ты рисуешь картины?

– Нет, просто иногда хочется запечатлеть городские пейзажи, – ответил Константин. – О, нам явно везет, вот как раз одно парковочное место. Это знак, и мы приехали.

Катедра (Латинский собор) поражала своим величием. Высокие колонны, обилие лепнины и скульптур, покрытых позолотой, создавали ощущение божественного присутствия. Витражи играли всеми цветами радуги, отбрасывая на пол и стены причудливые узоры. Атмосфера торжественности словно витала в воздухе, пропитывая все вокруг.

Константин и Кристина заняли свои места, завороженно рассматривая убранство собора. Вскоре началось торжество музыки, заиграл орган. Это была токката Баха. С первых аккордов Константина пронзило. Ему казалось, что волосы на голове зашевелились, дрожь пробежала по всему телу. Когда органист взял высокие ноты, он машинально схватился за подлокотник кресла, где лежала рука Кристины, и сжал ее до боли. Кристина вздрогнула и отдернула руку.

Константин опомнился и виновато намеревался извиниться перед Кристиной за свои несдержанные эмоции, но она своим взглядом дала понять, что не стоит этого делать, положив свою теплую ладонь на его руку. Он закрыл глаза от блаженства и успокоился. Так они просидели весь концерт.

Музыка то взмывала под купол собора, громом поражая всех слушателей, то стихала, повинуясь виртуозному органисту. Эмоции зашкаливали. В эти моменты Константин напрягался всем телом, он словно хотел улететь, воспарить над всей бытностью, но нежная ладонь Кристины успокаивала его легким нажатием. В знак благодарности Константин накрыл руку Кристины своей.