В этот момент, Лея застонала громко и прерывисто, а Тая оторвавшись от губ подруги быстро нырнула вниз в попытке языком завершить начатое. Зря она это сделала… Тело Леи выстрелило как сильно, словно расправилась до упора сжатая, стальная пружина. Я отлетел назад на подушки, а Тая от толчка ног чуть не вылетела с кровати. Мои губы сами победно кривились, когда я видел, как корёжило мою любовь в сладостных судорогах. Я чувствовал себя победителем, я ощущал себя на седьмом небе от осознания, того что кого-кого, а меня эти две прелестницы еще не скоро позабудут, не зависимо от того сдохну я тут или Бог даст мне шанс пожить.

Я встал, в свете свечи сверкая голыми ягодицами прошел к столу, наполнил вином три кубка и вернулся к постели, чтобы отпраздновать конец учебы, победу на дуэли и нашу прекрасную ночь. Тая, приняла свой и кубок для Леи, протянула его подруге, которая только-только отошла от бурного секса и открыла свои прекрасные глаза, смотрящие на нас с любовью и обожанием. Она приняла кубок, сделала длинный глоток и благодарно потянулась к моим губам. Мы целовались, пили вино, опять целовались, вдвоем, втроем. Потом хмель ударил в голову и отбросив пустые кубки мы слились, переплетённые напоминали многорукое и многоногое существо, типа нашей земной Шивы. Злые бестии «любили» меня, капканами удерживая меня изо всех своих девичьих сил. Пока одна меня отвлекала поцелуями, вторая попыталась оседлать меня сверху, таким образом лишившись девственности. Когда я почувствовал неладное, едва не было поздно. Я вовремя спохватился и врезал пощёчину одной, от которой она отлетела в сторону, а затем залепил пощёчину другой, а потом еще добавил сверху еще одну второй рукой. – Вы, что же это творите мерзавки! – Прошипел я им в лицо. – Сучки мелкие, твари безмозглые! У меня просто сорвало башню. Дело еще усугублялось выпитым алкоголем. Я был в бешенстве! Меня «колбасило» и хотелось кого-то придушить. Те испуганно смотрели как во мне колыхалась ярость, отгородившись от меня и моих побоев подушками. Из их прекрасных глаз текли слёзы, и они не могли сообразить в чем их вина. Завернувшись в простыню как римский сенатор нервно вышагивал по комнате соображая, что с ними делать. Ходил «туды-сюды» как безумный, потом гнев схлынул, я отбросил свою импровизированную тогу, завалился на подушки и привлек обоих к себе. Минут десять понадобилось, чтобы их успокоить, те прижались ко мне обняв и продолжали жалобно всхлипывать мне в плечо. – Так, ну хватит, уже. – Те, согласно кивали, но из их глаз продолжали литься слезы. Они видать сильно «струхнули» увидев благородную ярость человека, почти убившего на арене лучшего мечника феонората. Возможно это подействовало на них возможно выпитое вино туманило мозг, но вскоре они затихли, не разжимая объятий. – Всё, успокоились? – Те активно закивали. – Теперь вот что. Несите яства! – Слегка прикрикнул я. – Будем кушать и внимать. Вина не наливать. – Строго сказал я и начал расправлять громадное одеяло делая из него походный достархан. Девчонки притащили подносы и водрузив их прямо на кровать, расселись вокруг не одеваясь, и робко стали поглощать вкусности с опаской глядя на меня. Вначале я молча, неторопливо ел, затем вытерев губы столовым полотенцем отбросил его в сторону. – Значит так девушки. – Начал я официально. – Первый вопрос. Вы способны меня слушать и понимать сейчас или выпитое кружит вам голову. – Я вопросительно посмотрел на Таю, та утвердительно кивнула, потом на Лею и та так же кивнула соглашаясь, что готова внимать. – Смотрите сюда. В ближайшее время, месяц-год-два, я не знаю точно, может начаться гражданская война из-за смены правителя. Те, завороженно замерли перестав жевать. – Если вы лишитесь со мной девственности и «понесёте» детей от меня, то об этом узнают все. – Я по лицам видел, что это именно их план – стать наложницами и родить по ребенку, тем самым прочно укоренив свой статус в этом мире. Нужно развеять радужность их мечт и сделать это «так» жёстко, чтобы они до икоты напугались и поняли, что связывая себя со мной они окончательно потеряют возможность нормально выйти замуж и нормально жить в нормальной семье потому сами своими руками нарисуют на себе и на своих детях-бастардах мишени, грозящие им ежедневной, неминуемой опасностью.