Ленинграда), мама должна была осенью (при угрозе дождей) вернуть их в зимнее жилье. Но была лишь о д н а машина – для детей или воспитателей. Мама настаивала на том, что это для ДЕТЕЙ (а взрослые пусть подождут). Но среди взрослых оказалась любовница начальника; и она решила иначе, но своё решение она демагогически-идеологически «замаскировала» погрузкой ящика с прутиками: это-де макет «Ленин в шалаше». Когда мама увидела в этом реальную угрозу здоровью детей, она сама, одна (все боялись!) сбросила этот ящик и приказала погрузить ДЕТЕЙ, оставляя взрослых до следующей машины. Маме стали «шить» политическое дело (= расстрел). Спас Её начальник моего отца, «закрыв дело». Членом партии Она не стала. Занялась детьми…

Научила меня война: 1941 год. Меня вместе с другими детьми эвакуируют Азовским морем из Крыма в Ростовскую область, и наш с а н и т а р н ы й пароходик бомбят фашистские самолёты. Но меня они, а позднее и другие, не испугали…

И когда я стал постарше, переживал и иные угрозы жизни, оставаясь спокойным. Как будто меня оберегала неведомая мне Духовная Сила.

Шилин Иван Григорьевич – мой Отец, родился в Курской губернии, в селе, уехал на Донбасс, был шахтёром, получив среднее техническое образование, вошёл в руководство. Был старше жены (моей матери) на 17 лет. Между моими родителями были, мягко говоря, «непростые» отношения, что побудило меня к осмысленно-активному миролюбию, как и к принципиальной трезвенности.

Такова Моя, и в то же время, как бы не моя, Жизнь… Это жизнь целого поколения моих сверстников, в обобщенном смысле, жизнь целой эпохи. В нас – русских украинцах – объединись две культуры, два направления, два смысла… Кто-то из моих ровесников плыл по течению, не замечая происходящего вокруг, а кто-то продвинулся далеко вперед, обогнав свое время на десятилетия.

А я всю жизнь жил и творил, как «Возмутитель спокойствия» – в маму, став автором концепции Эко-синтеза культур:

1) Востока-Запада-России = трехмерная творческая индивидуальность,

2) Экофильного синтеза Искусства и формальных науки-математики и

3) формальных: философии-востоковедения-прогноза-истории-социологии-психологии-лингвистики-географии-педагогики-физики-науки-математики-науковедения…

Мои основные свойства: творческое самоотрицание во имя самосозидания. Автор более 150 монографий, в т. ч. «Энциклопедии Живого знания» (50 томов) и более 250 статей и тезисов. И всё же ЖИЗНЬ эта – не совсем моя, как я это воспринимаю, а ведомая…

В этом – суть моей творческой Интуиции, которой я руководствуюсь до сих пор, хотя уже в существенно доработанном виде, в соответствии с возрастом. И при существенно изменённом векторе логических взаимосвязей.

На 85-м году Жизни мои внутренне-внешние творческие связи с миром выглядят качественно по-иному. Изначально они шли от Мира ко мне. Но со временем взаимосвязи начали определяться уже иными векторами:

а) Мир => я;

б) Мир <=> Я;

в) Я => Мир, т.е. признание Миром моего творчества.

И главное в этих связях – логическое, условно говоря, их постоянно меняющееся тождество: «=».

Это особое подчёркивание логической связи Творца Ноосферы с самой Ноосферой особо значимо, потому что, тем самым, исключается ведущая, определяющая, по Аристотелю, роль общества ЗА СЧЁТ тотально-глобального умерщвления Биосферы и, тем более, полного умышленного исключения Ноосферы: на фоне Биосферы-Ноосферы понятие общества «не работает». А точнее, оно эко-гармонизируется и гуманизируется, становится Творением и формой самоорганизации наиболее развитых Творческих индивидуальностей.

И мои украинские дедушка, бабушка, мама таковы в полной мере. Особенно ярко отпечатался в моей памяти такой случай. В годы моего раннего детства моя украинская бабушка Оскирко вдруг говорит по-украински своей старшей дочери (моей тёте Фане): «Вот, дочку, побелю тоби хату, а в вечери помру». Дочь ахает: «Что Вы, Мамо, не пугайте мине, Вам ще жить та жить…»