– Алена, – услышала и повернулась в пол оборота. Андрей стоял на том же месте и сверлил меня взглядом, от которого по телу разбегались мурашки.

– В следующий раз ты не уйдешь.

– Аня, пошли отсюда, – потянула подругу за собой прочь от какого-то мужика.

– Почему? – растерянно спросила подруга, – Я только познакомилась с Вадимом, – подруга повернулась к мужчине, и я повернулась за ней. При более внимательном рассмотрении узнала его.

– Пошли уже, Вадим ты, – мы прошли сквозь зал и вышли на улицу.

– А чем тебе он не нравится? Хороший мужик, может, тот самый…

К нам подъехало такси, и мы сели на заднее сиденье.

– Боже, Аня, у тебя вообще радар на нормальных мужиков отсутствует. Знаешь, кто такой твой этот «тот самый», м? Это муж Яремич.

В упор смотрела на подругу и на то, как она пытается своим умишком вспомнить, где слышала эту фамилию.

– Той Яремич, которая наш мэр?

– Именно ее.

– Ну, капец! Неужели всех нормальных мужчин уже разобрали.

– А где они, нормальные? Придурки все какие-то, – фыркнула я.

– Твоя правда, Родина. Вот стану лесбиянкой…

– Какая гадость, – засмеялась я, – Тебя что, возбуждают сиськи и, – дотронулась чуть ниже живота, – орхидейки?

– Хм, – задумалась подруга, – сиськи еще куда ни шло, но орхидейки… За ними же ухаживать правильно надо.

– Ага, чтоб не завяли от засухи, – засмеялась я.

– Ладно, тогда продолжу поиски того самого.

Таксист домчал нас до дома. Я расплатилась с ним, нажала код от ворот и зашли внутрь. С кухни взяли несколько бутылок шампанского и закусок. Поднялись ко мне в комнату.

– Ален, дай мне что-нибудь переодеться, а то платье бесит уже.

Я сама стянула уже платье и осталась в нижнем белье. Прошла в гардеробную и взяла футболки для себя и Аньки. Мы с подругой расположились прям на полу. Пока пили шампанское и поедали закуски, я рассказала Ане о плане месте.

– Слушай, а зацепил тебя этот Илюша нехило так, – девушка улыбнулась мне поверх бокала со спиртным.

– Твою мать, Зиновьева, ты вообще меня слышала?! – мне захотелось, как минимум ударить эту дуру.

– Слышала, слышала, – покивала та, – Только и говоришь – Илюша то, Илюша се, я ему то. Признайся, Родина, он тебе понравился.

– Он выкинул меня голой жопой в кусты и едва шею не сломал! Я, конечно, люблю плохишей, но этот просто отвратительный козел.

– Ну, ла-а-а-дно, – протянула Анна, – Слушай, а ты не боишься, что Илюша тоже захочет тебе отомстить после такого?

Я ухмыльнулась.

– После такого он будет шарахаться каждого звука, Анька. Не фиг связываться с Аленой Родиной.

– Тогда за Родину! – воскликнула подруга, и я засмеялась.

С утра, пока Аня спала, я улизнула из дома. Мне надо кое-что сделать, прежде чем план мести воплотить в жизнь. Залезла в Ровер и выехала из ворот. Надо прочистить мозги. А могу я сделать это только в одном месте.

Батюшка отпевал усопшего, я стояла позади всех собравшихся и наблюдала за ними. В гробу лежала милая старушка. Столько неподдельной скорби на лицах родственников. Сразу видно, что усопшую искренне любили. Эта картина разрывала мое сердце.

У меня договоренность с работником кладбища, который сообщает мне о похоронах. Сперва моя просьба казалась ему странной, но как только мужчина начал получать деньги – заткнулся. После смерти моего отца я часто прихожу на похороны рандомных людей. Как бы дико не звучало, но именно здесь, среди всей этой боли и скорби я чувствую себя ближе к отцу, чувствую себя живой, вообще чувствую…

Подняла глаза в небо и закусила до боли губу. Как же мне не хватает тебя, папочка… Хотелось бы заплакать, но я не могу. Я больше не плачу.