Правая часть бывшей большой комнаты представляла собой крохотную спальню, глубиной на длину кровати. Дверной проём для прохода туда – точно посередине перегородки.

Квартирка была довольно вместительная в плане количества одновременно находящихся в ней людей, хотя размеры её были скромные, поэтому и «квартирка». Да ещё всё тесно заставлено совковой мебелью. Но здесь могли собраться шесть, восемь, даже десять человек. А для обжиманий и поцелуев, можно было использовать: спальню, зал, ванную и кухню.

И четыре пары достаточно свободно могли, хоть и с небольшим дискомфортом, но всё-таки хоть как-то уединиться.

В тесной ванной с сидячей чашей негде присесть, но она запиралась, и считалась из-за этого привилегированным местом. Даже в самый разгар веселья там можно было уединиться не только для обжиманий и поцелуев, но и для занятия сексом. Правда, только стоя. Хотя если положить на ванну деревянные дощечки, используемые бабулей для удобства ставить на них тазики и другие приспособления и средства для стирки, то партнёрша могла бы сесть на них полулёжа, но удобнее всё-таки стоя. И только до того момента пока кому-нибудь не приспичит. Хотя и приспичивших можно было «побрить». Могут и во двор выскочить – в кусты. Первый этаж как-никак! Это конечно не хорошо, но ради блага влюблённых можно. Тут всё-таки важным делом занимаются.

Кухня была слишком маленькая. Там конечно можно было составить табуретки в ряд, лучше по диагонали. В длину или в ширину, три табурета поставить можно, но ложиться на них было бы крайне неудобно, тесно, ноги не выпрямишь. Или можно было расположиться на столе. Но первый вариант – слишком узкий – на ширину табурета, а второй – слишком высокий и к тому же жёсткий. На табуретах мягкие накидки. Но сексом всё равно не займёшься. В любой момент может зайти кто-нибудь. Остаётся вариант обжиматься и целоваться, сидя на табуретках или прямо на полу, спиной прислонившись к батарее под подоконником или к столу, ну или опять же стоя.

Удобнее всего для такого рода «мероприятий» конечно были спальня и зал. Там для этого были предусмотрены лежбища. В этих комнатах можно было вольготно расположиться на кровати или диване. Естественно предварительно выключив свет. Не всякая девушка будет готова к лобызанию при включённом свете. А особенно если несколько пар одновременно захотели уединиться, и в соседней комнате кто-то находится. В этих «апартаментах» можно было «плотненько» пообжиматься. Помяв и потерев все части непременно одетого, в крайнем случае слегка приоткрытого, девичьего тела. Неловко как-то полностью раздеваться, осознавая, что в соседних помещениях кто-то есть. Санузла это не касалось. Это был «ВИП-зал». Там можно было всё. А на спальных местах, если аккуратненько, то можно было залезть под одежонку, и даже под бельишко. Пощупать, так сказать, интимные места, но не более того. Шумоизоляции – никакой. Перегородка деревянная. Дверей ни в зал из коридора, ни в спальню из зала, конструктивно не было предусмотрено. Проходы! Арки! Только занавеска из прозрачного тюля с большими красными маками разделяла зал и спальню.

Все лампы старой люстры в гостиной сейчас были включены, придавая уют обстановке своим тёплым свечением. Старинные, можно сказать – винтажные, красивые абажуры светильников в виде низких цилиндров с золотистым обрамлением с бело-красной мозаикой свисали каждый на собственном проводе на разной высоте от потолка.

Было жарко. Окна широко распахнуты. Светло-красные, тяжёлые шторы, были не плотно сомкнуты. Проходящие под окнами люди при желании могли бы заглянуть и увидеть происходящий в комнате «пир», а также услышать не только смех собеседников, его было слышно и в глубине двора, а прислушавшись разобрать о чём говорят весельчаки. Но пирующим было всё равно. Они веселились. Наслаждались молодостью.