Как-то сложилось, что Галина и Дуся все чаще с удовольствием ужинали вместе после работы в каком-нибудь недорогом кафе в центре, обсуждая текущие дела, телепередачи, современную моду и всякие другие неличные вещи. О прошлом каждой они говорили мало. Дуся не испытывала потребности рассказать о себе неформальные подробности, замечая, что Галина уже и сама кое-что о Дусе знает, а Галине не было нужды расспрашивать дальше: и так было все понятно. Про себя Галина тоже ничего особо не вываливала, а Дуся не спрашивала. То есть Дуся знала, что дети у Галины выросли, что у сыновей свои семьи, что муж Галины умер не так давно и неожиданно – обширный инфаркт – а внуки с невестками живут все лето в еще родительском, а теперь Галинином доме на хуторе прямо на берегу Дона, в Ростовской области. Что работать Галина пошла, чтобы «не мешаться у невесток под ногами», а до этого много лет не работала. Импонировало Дусе, что Галина весной закончила курсы офис-менеджеров («Ты не представляешь, как на меня двадцатилетние девчушки смотрели, на шестом десятке учиться компьютеру… Им кажется, что в этом возрасте уже в гроб пора»), а сейчас ходит на курсы английского языка («Ты только никому не говори, – на всякий случай попросила Галина Дусю, – Просто когда я по телевизору услышала, что Путин английский учит, думаю: а я чем хуже? Мы ровесники. Тем более, я в юности очень хотела знать английский… ну и вот…»). Да много чего импонировало в Галине, в свое время двадцать лет отработавшей учительницей начальных классов в обычной школе. «Понимаешь, – объяснила она на Дусе запоздалую перемену профессии, когда в прошлую пятницу они сидели в летнем кафе, – я с бывшими коллегами ведь до сих пор общаюсь, вот и понимаю, что учительницей работать уже не смогу. Не принимаю я ни этих реформ образования, ни сегодняшнего отношения родителей к школе, ни мизерных зарплат…» Тогда-то Дуся и «раскололась» про Никитку. Что есть у нее знакомый мальчик, что подружился с Дусей и приходит к ней иногда в гости, что мальчик этот вряд ли будет учиться вообще, что он должен заработать денег на новый дом, так решили родители, и он с ними согласен… Оригинальный, в общем, по московским меркам мальчик. Галина очень хорошо понимала, что мальчишка для Дуси – первая попавшаяся отдушина, найденная после смерти бабушки. Отвыкла Дуся жить для себя за столько лет, привыкла в кого-то вкладывать свои душевные силы. Найдутся и другие, более достойные, точки приложения сил Дусиной души, была уверена Галина, пройдет время и все наладится. В конце концов, замуж выйдет, нарожает собственных детей, будет не до бомжат в метро. Лишь бы Дуся к этому чужому ребенку не прикипела. Только вот этот Никитка, странным образом прибившийся к Дусе, воспользовавшийся, и так было понятно, Дусиным душевным кризисом, оказывается, обласкан еще и из-за фамилии. Непорядок. Есть же, наверняка есть, у Дуси этот комплекс – что она не такая, как все. Галина даже не могла припомнить, откуда в обществе взялось это нарицательное «Дунька Кулакова» и почему сия всем известная барышня пользуется у людей таким презрением. У мальчишки оказалась тоже смешная фамилия, не Вася Пупкин, но все же… Так девушка может найти в этом хохленке и другие родственные черты, как говорят психологи, «заякорится» на нем, мелькнула у Галины недовольная мысль. Нехорошо. Не нужно бы тратить душу на побирушку из метро, неблагоданое это дело.

– Дусь, а вдруг он талантливый мошенник и никакие деньги ему не нужны? – спросила Галина с сомнением. – Мало ли, может, он тебя на жалость пытается раскрутить. Ты одна, деньги, по его мнению, тебе девать некуда…