И вот теперь я сижу с женщиной, которая спрашивает у меня, стоит ли ей завещать развеять свой прах на островах Силли. Это ее любимое место, однако ей не хочется, чтобы у ее семьи после ее смерти оно вызывало исключительно грустные ассоциации. Чистая самоотверженность человека, полностью осознающего, каково будет ее семье, когда она их оставит.

У меня срабатывает пейджер – вышедший на утреннюю смену старший интерн просит ввести меня в курс дел. Я провел в этой палате два часа – дольше, чем когда-либо вместе с пациентом, не находящимся в этот момент под наркозом. По дороге домой я позвонил маме, чтобы сказать, что люблю ее.

Помню, как во времена работы старшим интерном я как-то раз смотрел документальный фильм про шаолиньских мастеров. Они тренируются по 10, а то и больше лет в изолированном от остальной цивилизации храме, просыпаются в 5 утра и ложатся лишь в полночь, дав пожизненный обет безбрачия и отказавшись от любого материального имущества. Мне никак было не избавиться от мысли, что это не так уж и плохо – им хотя бы не приходилось каждый год переезжать в новый храм.

Региональные отделения НСЗ, ответственные за послевузовскую подготовку врачей, каждые 6 или 12 месяцев переводят их в новую больницу, чтобы те могли обучаться у как можно более широкого круга врачей-консультантов, что звучит довольно логично. К сожалению, каждое региональное отделение покрывает достаточно большую территорию и каждого врача могут назначить случайным образом в любую больницу этого региона. Так, например, одно из таких отделений включает в себя графства Кент, Суррей и Сассекс, которые лично я (а в том числе и картографическое управление Великобритании) всегда считал тремя огромными отдельными территориями. Другое отделение включает в себя всю Шотландию. Ну вы же знаете, Шотландия – как бы ее назвать, ах да – целая страна площадью более 30 000 квадратных миль. Когда собираешься купить свой первый дом, довольно-таки сложно подобрать место, которое было бы поблизости от всей Шотландии целиком. Даже если бы вам хватило безумия раз, а то и два в год совершать сделки с недвижимостью при переводе на новое место, то это все равно было бы достаточно сложно осуществить, так как НСЗ ограничивает расходы на переезд ровно нулем фунтов стерлингов.

Таким образом, пока все мои друзья, выбравшие более практичные профессии, обзаводились ипотеками и щенками, мы вместе с Г. заключали годовой договор аренды и жили приблизительно посередине между нашими местами работы, что было одинаково неудобно нам обоим. Это была еще одна из длинного списка причин, по которым моя работа доставляла Г. страдания: я практически не появлялся дома, после дежурств приходилось выступать в роли моего психотерапевта, а теперь и необходимость мириться с кочевым образом жизни.

Помню, как однажды звонил во все коммунальные службы и автоинспекцию, чтобы сообщить о смене адреса (полагаю, мне это досталось в качестве наказания за то, что я не смог выбить отгул, чтобы помочь Г. с самим переездом), и представители страховой задали мне стандартный вопрос, как часто дом по ночам пустует. До меня дошло, что, живи я один, наш страховой полис был бы недействительным, так как формально мой дом считался бы «незанятой собственностью».

Несмотря на сумасшедший график, первый год в акушерстве и гинекологии мне правда понравился – я сделал правильный выбор. Из нетвердо стоящего на ногах Бэмби, который вздрагивал от ужаса каждый раз, когда срабатывал его пейджер, я превратился пускай и не в благородного оленя, но как минимум в человека, создающего такое впечатление. Теперь у меня достаточно веры в свои силы, чтобы справиться с любой неотложной ситуацией за дверями родильной палаты – главным образом благодаря работе в больнице под руководством старших врачей, которые всячески помогали мне развиваться как врачу.