В случае с Маськой его интересовал секс только с Маськой, другую он не рассматривал и в теории, в качестве запасного варианта.

Или она, или… никаких «или».

Он собирался получить эту девочку, даже если все тектонические структуры Кавказского хребта разом сдвинутся.

Лобелия ему в помощь.

Так, с кашпо наперевес, отправился с ранним визитом. Если не путает, Тина должна быть дома. Она говорила про консультации перед госами, в том числе индивидуальные, которые начинались в одиннадцать-двенадцать дня, не раньше.

От дома до дома идти всего-то десять минут, на машине, в объезд, дольше выходило. Они ещё и соседи. И техникум, который заканчивала Тина, через дорогу от его жилого комплекса.

Одним словом – судьба.

Судьба Олегу заполучить в недолгое, но точно единоличное пользование сладкую Маську. Не единоличное его не устраивало.

Чёртов эгоист и та ещё сволочь, согласен.

Обычная пятиэтажка без лифта, участь которой – попасть под реновацию. Во дворе детский сад, площадка для малышни и подростков, тренажёры, лавочки с вездесущими пенсионерками, автомобили, припаркованные рядком.

На одном дыхании взбежал на нужный этаж. Остановился у нужной двери, перевёл чуть сбитое от волнения дыхание. Нажал на допотопный звонок, поднял кашпо на уровень Тининого личика, чтобы сразу обалдела, рассчитывая на эффект неожиданности.

На Яну и иже с ней безотказно действовала коробочка из ювелирного.

На Маську, он верил, эта… как её… лобелия.

Дверь распахнулась почти сразу, Олег выдохнул:

– Сюрприз-сюрприз! Это тебе!

– Неожиданно, опта, – раздался гнусавый мужской бас, гася мерзкий смешок.

Олег в упор уставился на стоявшего напротив парня. Сопляк, от силы лет девятнадцать-двадцать, в мятой футболке и широких шортах. Белобрысый, взлохмаченный, с носом-картошкой и подростковой сыпью на лбу. Тощий и длинный – глист, одним словом. Проломить такому грудину дело пары секунд…

– Ти-и-и-ин, Тинка, – вдруг заголосил глист. – К тебе, выходи.

Из ближайшей к выходу двери выскочила Тина в спортивных лосинах и топике.

Твою мать!

Точёная фигурка… глаз не оторвать, так бы и сожрал, а лучше трахнул не сходя с места.

Большая часть женской половины человечества убила бы за такую фигуру, мужской – за возможность обладать ею во всех смыслах и позах.

Она перед глистом в таком виде расхаживает? Не сыграть ли в тетрис с его позвоночником?.. Знал, чтобы, гадина, на кого можно пялиться, а на кого опасно для здоровья.

– Сюрприз, – повторил Олег, сделал шаг вперёд, протянул кашпо с синей шапкой растерявшейся Тине, которая смотрела широко распахнутыми светло-синими глазищами.

Не голубыми, а именно синими, едва светлее упруго покачивающейся в горшке лобелии.

– Пригласишь? – подсказал он, подмигнув.

О том, что в квартире находился парень, возможно, не чужой человек Тине, Олег думать не собирался. Был не чужой, станет чужим. Не для покрытых акне жердей такие девочки появляются на свет.

Прости, пацан, твой поезд ушёл. Видишь, за поворотом дым из трубы? Тебе в том же направлении.

– Я ненадолго, только после дежурства. Цветы увидел, сразу о тебе подумал, – пояснил он свой визит.

Естественно, ни о чём, кроме лобелии и балкона, где той предстоит жить, он думать не думал.

Святая простота. Сама невинность!

– П-проходи, – выдохнула Тина, распахивая шире дверь в комнату, одновременно забирая кашпо.

Довольный взгляд на подарок от Олега не скрылся. Зачёт тебе, Калугин! Молодец!

Стандартная шестнадцатиметровая комната с балконом. Ремонт… не получалось даже примерно прикинуть каких годов. Определённо, Олег тогда ещё не родился. Мебель из полированного, тёмно-коричневого ДСП тянула на антиквариат эпохи застоя. Сейчас подобную разве что в музее СССР найти можно, или в квартире особо упрямой бабули, категорически отказывающейся от перемен.