– Валер, Андрей, давайте присоединяйтесь, мы с ребятами собирались обмывать, как положено, медали и ордена.

Достали фляжки, налили спирта, опустили в него ордена, медали и пошел котелок по большому кругу. Глоток делали все: и получившие медали и все остальные за Победу, за солдатское счастье. Потом набирали кулеша с отдельными кусочками конины. Повар, сержант лет под пятьдесят Семеныч, и его напарник из хозвзвода, молодой солдат-срочник первого года службы, которого я окрестил «студентом кулинарного техникума», где-то изыскали съестные резервы в виде погибшего сегодня коня, в результате чего весь полк ел кулеш с мясом.

«Ну, что, герои, поздравляю! Сань, давай делись, что вы там натворили в рейде?» – принялся за меня Донников.

Рассказал в общих чертах наши приключения, разведчики иногда встревали в разговор, дополняя отдельные моменты и вспоминая свои эмоции. Помянули всех погибших: и разведчиков, что погибли в самом конце операции, и бойцов из пехоты.

– Трудно вам парни, гибните вы, как мухи, и грязь месить ногами – не подарок, но помните – государства завоевывает пехота, все остальные элиты войск вам лишь помогают это делать, расчищая ваш путь.

Народ заулыбался, мол, мы пехота тоже не пальцем делана.

«Валер, а тут какая была обстановка?» – задал я вопрос Донникову.

– Да что, заняли окопы, передали твоих пленных в штаб. Утром весь полк снялся и двинулся вперед. Совершили марш-бросок примерно до Ельни, только севернее, ну, в общем, где мы вас и встретили. Потом отдых и дотопали до позиций немцев, а рано утром был бой. Мы атаковали, но взять не смогли, жаль парней, много выбыло из строя в атаках, раненых много. А потом пришла ваша радиограмма, что вы генерала гитлеровского взяли в плен. Тут такой кипиш начался, Шубин развил бурнейшую деятельность, возможно, что сразу в дивизию доложил, а мы снова в атаку, ведь по прямой линии мы почти напротив вас и были, километров двадцать может расстояние между нами. Вот и погнали нас снова вперед за пленным генералом, да еще целым командующим дивизией с портфелями документов. Но, в целом, ничего не получилось, артиллерией долбили, а взять окопы не смогли – пулеметов у них много, отсекают нашу пехоту. А потом второй ваш выход в эфир – вы, вообще, под боком оказались, да и сведения о том, что видели отход немцев, нам помогли. Однако, теперь командиры решили дождаться утра.

Я поглядел на «студента кулинарного техникума» – парень в мыслях точно захватывал, как минимум Гудериана, такое у него героическое лицо было. Я рассмеялся и на вопросы товарищей, поделился своими наблюдениями. Смеялись все, а паренек покраснел, как помидор.

– Вань, а чего ты стесняешься, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом, и тот работник при кухне, который не мечтает быть шеф-поваром. Расскажу я тебе историю о том, что на войне возможно всякое и, при смекался и храбрости, можно даже повару совершить не трудовой, который ты совершаешь каждый день, когда под рвущимися снарядами привозишь продукты и готовишь нам еду, а, именно, боевой подвиг.

Я начал свой рассказ: «Так вот, этот случай я услышал на станции, когда мы отступали (хотя, в своей реальности я читал о нем в интернете). Он произошел с советским солдатом – поваром танкового полка Иваном Павловичем Середой 30 июня 1941 года, когда он готовил обед. Весь личный состав участвовал в недалеко идущем бою, поэтому он был один. Внезапно рядом появился немецкий танк, который обошел наши части. Увидев танк, повар Середа укрылся в лесочке и стал ждать. Танк остановился около кухни, и командир высунулся из башни, возможно, решив подкрепиться готовым обедом. Может эта наглость немцев, попытавшихся захватить кухню – самое ценное, что есть у повара, и привела к следующим последствиям. Так же, Семеныч, что у вас поваров самое ценное в хозяйстве?»