Дежурный комендантской роты по телефону куда-то звонил, докладывал, что отступающее подразделение РККА пригнали трофейную технику и хотят ее сдать. В итоге, в холл здания вышел начальник комендатуры вместе с интендантом и воентехником. Я доложил свои данные, и мы вышли осматривать трофеи. Я построил своих бойцов – комендант поблагодарил нас от лица командования. Перед зданием красовались два БТРа и тяжелый грузовик. Интендант и технарь стали осматривать технику, залезая внутрь, обходя вокруг нее, наш водитель заводил их по очереди, немного проехал, в общем, приемка прошла успешно. После чего, нас всех завели в комендатуру, и мы около полутора часов писали объяснительные о своих подвигах, с особыми подробностями захвата техники.

В дальнейшем нам выдали направление на склад имущества, ибо потрепанный внешний вид нашей формы вызывал лишь чувство стыда за РККА и новый продаттестат. Затем, нам предписывалось прибыть на железнодорожный вокзал, где такие же разрозненные подразделения отступающих бойцов, формировались по составам. Этими эшелонами из города вывозились документы, ценности, местные жители и красноармейцы, убывающие на переформирование. Все было нами успешно выполнено: получили новую форму, продовольствие, прибыли на станцию, доложились начальнику вокзала и уже в ночь поезд уносил нас к Москве в город Можайск.

Прибыли через трое суток в Можайск, отряд отправился к военному коменданту, который перенаправил нас в недавно созданный центр формирования новых подразделений.

Вначале переговорил с бойцами: «Мы стали сплоченным, проверенным боями коллективом, поэтому предлагаю и дальше держаться вместе. Я буду просить командира центра направить меня в подразделение полковой разведки. Кто из вас желает получать ордена и медали, стать элитой пехотных частей, давайте вместе со мной. Прошу всех сейчас высказать свое решение. Если кто-то имеет другую специальность, как наш лейтенант-артиллерист, или по каким-то еще причинам не хочет в разведку, не стесняйтесь, все высказывайте сразу, чтобы я подал рапортом готовый состав».

Попытаться попасть в разведподразделение изъявили желание 25 человек, эх молодежь, мысль о медалях, подвигах, видать, хорошо засела у них в голове. Я же думал о том, что смертность у них большая, но все же, раз попал сюда, то нужно ярче прожить подаренную мне в этом времени жизнь. Да и не последнюю роль сыграли соображения о большей независимости действий, возможности получения трофейных материальных благ, которые очень пригодятся мне в будущем. И главное, хотелось создать боевую единицу разносторонне подготовленных рисковых парней, которые научатся ходить на грани фола и, которые, очень могут помочь мне в решение различных ситуаций в будущем. Сейчас они молодые ребята, еще не зашоренные догмами, готовые впитывать нужное мне отношение к вещам, к порядку, к тому, что им кажется правильным, и грамотно поданная информация с личным примером, дадут мне, в итоге, команду единомышленников,

Подойдя к КПП военной части, куда нам следовало явиться, мы предстали перед командиром центра пехотным майором Астаховым Андреем Ивановичем, который прочитал нам вводную лекцию, куда мы попали и «передал» нас старшине Степанычу: «Товарищ старшина доведет до вас распорядок дня, определит на постой и, в будущем, все хозяйственные вопросы будете решать с ним».

Я подошел к майору и озвучил свою просьбу попасть в подразделение фронтовой разведки, пройти наиболее полную в рамках возможностей центра, разведывательно-диверсионную подготовку самому и солдатам, указанным в списке, вручив ему лист из блокнота.