– Выходит, и в личной жизни вам спорт помогает?

– Обязательно, – ответила напарница. – Такое умение не остаётся без пользы – во всём.

– Теперь вопрос к тренеру, – продолжил я. – Какие ступени предусмотрены от спортивного к боевому самбо? И есть ли они у вас?

– Спортивное самбо и есть подготовка к боевому, но переход предусматривается уже в частном порядке. Такая группа у меня уже есть, в том числе женская. Что касается ступеней, то они в основном связаны с профессиональной деятельностью в силовых и охранных структурах.

– Значит, не любой желающий может у вас заниматься боевым?

– Нет, конечно. Если девушка не собирается находиться в таких ситуациях, где необходимо эти знания применять, то и учить их не нужно. И не обижайтесь на это, девчата. Вам сейчас по четырнадцать-шестнадцать лет, и этим заниматься вам рано, а многим, дай-то бог, и необходимости не будет. В обыденной ситуации спортивного мастерства вам будет вполне достаточно для защиты от хулиганов. Вам ещё предстоит выбор в пути, профессии, да и жизни вообще. Вот когда определитесь и эти занятия вам будут необходимы, тогда и посмотрим. А чтобы вы себя не ощущали ущемлёнными в чём-то – так и быть. Если кто-то пожелает, я смог бы преподать не боевое самбо для вас, а несколько основ русского рукопашного боя. Оно более эффективно в драке, но учтите: в защите. Договорились?

Девчата взвизгнули от радости и захлопали в ладоши. Эту радость на их лицах нужно было видеть. Теперь их от занятий за уши не оттащишь. Это точно. Ведь их стремление возросло в бешеный интерес, зажжённый лёгкой рукой тренера. Он настолько увеличился, что требовал полного удовлетворения.

– Ну что ж, – сказал я напоследок. – Удачи вам и победы.

Тренировка продолжалась, и Гена набирал ещё кадры для материала. Я довольствовался тем, что мог наблюдать за напарницей со стороны, растирая руку. Покусывая губы и ощущая их солёный привкус со слабым оттенком помады, раздумывал над тем, как продолжить знакомство. Ну не ждать же конца тренировки!

«Ладно, – подумал я. – Схожу пока в душ и переоденусь. Там видно будет».

О чём и сказал Геннадию. Как же я был приятно удивлён, когда, выйдя из раздевалки, увидел её, скучающую на скамейке.

– С лёгким паром, – сказала она.

– Спасибо. Ты меня ждёшь?

– Да, хотела узнать, когда передача будет.

– Знаешь, я ведь впервые на сьёмках. Это пробный дебют. Вся их кухня с монтажом и составлением программы – тёмный лес для меня, – говорил я, присаживаясь с ней рядом.

– Придётся ваши передачи все подряд смотреть, чтобы не пропустить.

– Можно проще: могу позвонить, если будешь не против.

– Может, лучше я позвоню?

– А что, дома жених ревнивый?

– А у тебя жена стерва?

– Не женат… уже, – смутился я.

– Чего так?

– Потом расскажу. Так что с женихом будешь делать?

– Да рано ещё невестой быть. Сначала школу закончить.

– Так какие проблемы? – спросил я, подавая свою визитку.

– Уроков много.

– Я могу на буксир взять по любым предметам. По каким трудности?

– Этика и психология семейной жизни.

– Всего-то? Без проблем.

– Ну, тогда пиши, – сказала она, немного подумав. – Хотя ты по этому предмету наверняка двоечник.

«Очень красивая у неё улыбка, – подумал я. – Глупо было бы её пропустить».

Я записал телефон.

– Кого позвать?

– Наталью Силантьеву.

– Меня Анатолием зовут, как ты уже знаешь. Будем знакомы?

– Толя. Ты это… извини меня за болевой. Сильно болит?

– Да нет, прошло уже. И тоже не держи обиды за нахальство моё.

– Не держу. Мне идти надо. Тренировку доканчивать. Пойду я.

– Обязательно позвоню, как готово всё будет к передаче.

– Ну пока.

– Всего.

Я заглянул в зал, помог оператору свернуть аппаратуру. Пожал руку тренеру, и, пожелав всем удачи, мы направились к выходу. Когда вернулись в офис телекомпании и стали просматривать материал вместе с главным редактором и Геннадием, я впервые увидел себя со стороны на экране телевизора. Наверное, впечатления первые от такого у многих есть, кто с этим сталкивался. Видеть себя по ящику – это… в общем, здорово, что и говорить. Тогда сотовых не было и семейная видеокамера была роскошью. Довольно-таки приятный шаг в пространство, в котором не бывал, – особенно первый. И я его сделал, находясь в состоянии невесомости и чувствуя себя студентом перед экзаменом.