Машину бросаю на парковке, еле найдя свободное место. Из здания уже приглушенно доносится музыка. Если еще и программа какая, то народу дохера, не пробиться. Но мне удается. И первое, что кидается в глаза, разглядывая танцпол – моя жена. Одно название, что жена. Еще год назад такого не было. Я не знаю, ее будто подменили. Развода не хочет, ничего не хочет, прожигает жизнь и свою и мою.

– Какие люди! – по плечу хлопают, оборачиваюсь.

– Здорова, – протягиваю руку, здороваясь с Марком.

– Мне Стаська звонила, предупредила, что ты приедешь. Ее, честно, не знаю, как выпроводить, – кивает в сторону.

– Да я понял.

– Нормальная же девка была, – удивляется.

Была. Только кому скажешь, не поверят. Анваровы так вообще в жопу дуют своей любимой доченьке. Мию любят, уже спасибо. Я же еле отвертелся от их навязчивой заботы и не влез в их бизнес. Анваров сунул Польку в свой бизнес, в итоге, она там даже не светится. Да сам Виталя все тянет. Дочь лишь прибыль получает. Судя по всему, и с успехом ее тратит. Я же в это семейное гнездо не лезу. По горло сыт.

– Заберу. Охрану предупреди, а то я от них за нее получать не собираюсь, – хмыкаю.

Тот понимающе кивает.

И дальше начинается представление. Потому что вывести пьяную Полю без криков невозможно.

Еле заталкиваю ее в туалет, чтобы окунуть лицом в холодную воду. Она кричит, брыкается. По кой хер вляпался во все это дерьмо? Я адски устал от этого “семейного счастья”. Может, самое время прекращать?

– Рот закрой, – рычу на супругу.

Она отскакивает от меня. По лицу, шее, груди стекает вода.

– Идиот, платье мое все испортил, – визжит.

– Полина, блять, мне похер на твою тряпку еле прикрывающую твои сиськи и жопу. Ты что-то разошлась в последнее время, я устал от тебя и твоих выходок.

– И что ты сделаешь мне?

– А ничего, – делаю шаг в ее сторону, она не реагирует, провоцирует. – Просто вышвырну из дома и все.

– Не имеешь права. Ты – мой муж. А я – жена. И у нас есть ребенок.

– Что-то ты о ней не вспоминаешь. Мия дома, болеет, а ты шляешься, как последняя шлюха.

– Это ты во всем виноват, – зло орет, не стесняясь в выражениях. – Ты по бабам шарахаешься при живой жене. Ты не спишь со мной, а я что, должна тебя смиренно дома ждать? Может, ты импотент? И не хочешь в этом признаваться?

Хочется разнести все здесь к чертям, да вот только калечить себя нет смысла. Делаю два резких шага в ее сторону и бью кулаком в стену недалеко от ее лица. Боль пронзает кисть, что приходится стиснуть зубы. Полина взвизгивает и зажмуривается. Никогда не бил женщин, видит бог, еле сдержался сейчас.

– В машине договорим, моя терпелка лопнула, – говорю тихо и, крутанувшись на пятках, тороплюсь покинуть уборную.

За мной цокот каблуков. Значит, Полина идет следом.

В машину сажусь первым. Быть джентльменом в данной ситуации — значит быть идиотом. Девушка следом садится в машину. В пальто, ежится. На голову накинула капюшон. Носом шмыгает. Завожу машину, включаю печку, не хватало, чтобы она еще заболела.

– Я подаю на развод, – решение проблемы приходит само собой. Оно давно вертится в мыслях, да вот только все время что-то стоит на пути.

– Я не позволю этому случиться, – шмыгает носом, и голос ее дрожит.

– Поль, ну вот нахер друг друга мучить? – качаю головой.

– У тебя кто-то есть, да? Нашел бабу? – спрашивает зло. – Или все же проблемы там? – смотрит на мой пах.

– Да мне тебя за глаза хватило, – рычу в ответ. – Блять, с самого начала же было все хорошо. Что сейчас-то?

– Да я люблю тебя, разве не понятно? – кричит, снова.

Хочется заткнуть уши и послать ее к чертям.

– Нет, не понятно. Не думал, что любят именно так.