Бред.

Сколько я ни стараюсь отвлечься на холодную воду, мое тело горит в агонии желания. Низ живота буквально пульсирует, и вино лишь еще сильнее распаляет этот огонь, оно плещется в венах, провоцирует, заставляя отчаянно хотеть большего. Дав слабину, я проскальзываю рукой между ног и ладонью сжимаю изнывающую промежность в надежде испытать хоть толику облегчения.

Проклятье!

От напряжения даже клитор пульсирует.

Невыносимо...

— Твою мать, — срывается с моих губ рычащий стон, и я позволяю своей воспаленной фантазии сделать то, что хотел мой Робин Гуд в своем логове. Я уже ненавижу этого подонка. Но сначала я кончу с его именем на губах...

Спустя неделю

— Доброе утро, пап, — целую его в колючую щеку, которую он мне любезно подставляет, отрываясь от газеты. — Ты уже позавтракал? — сажусь напротив.

— Где ты снова пропадала прошлой ночью? — пропускает он мой вопрос мимо ушей, включая уровень «строгого папочки» на максимум.

Начинается.

— Гуляла, — спокойно отвечаю ему и наполняю чашку ароматным чаем, а потом заглядываю под серебристую крышку, где обнаруживаю глазунью с беконом.

— Мерф.

— Пап, — капризно выдыхаю и подаюсь на локтях вперед, — я дома, и со мной все в порядке. Давай ты оставишь эту лекцию для более подходящего момента? Передай хлебную корзину, пожалуйста.

Отец качает головой и испускает тяжелый вздох, выполняя мою просьбу, а потом принимается закладывать в «канадку» табак.

— Ты неуправляемая, Мерф. Скажи, что мне делать с идиотами, которые не справляются со своей работой?

— Не нанимать их больше. И кстати, твои неуклюжие амбалы только распугивают моих покупателей, — обхватываю обжигающую чашку руками и делаю глоток, наблюдая, как отец начинает раскуривать трубку.

Это его маленький утренний ритуал. Который стал неотъемлемой частью и моего утра.

Завтрак всегда был законным времяпрепровождением с отцом. И я уважала его за то, что за столько лет он ни разу не изменил своему принципу и не оставил мое утро без внимания. Не исключение и сегодня.

— Я попрошу их быть незаметнее, — отец одаряет меня мягкой улыбкой, выпуская густую струю дыма. Лед тронулся.

— Сегодня приедут поставщики, ты помнишь?

— Разумеется. Я сам с ними встречусь. Какие планы на день?

— Никаких. Сегодня я хочу отдохнуть. Так что можешь спокойно заниматься своими делами. А я устрою себе денек женских слабостей.

— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, девочка, — тихо смеется отец.

— Клянусь! — поднимаю ладони в знак капитуляции.

Отец еще мгновение щурится и в итоге одобрительно кивает, показывая мне свое доверие. Но сегодня я и правда не желаю ничего, кроме парочки коктейлей и хорошего SPA-массажа.

Гектор.

Я прохожу в подсобный кабинет, за рабочим столом которого сидит Аластер О’Доннелл. Мужчина внимательно изучает под лупой драгоценный камень, всем своим видом демонстрируя мне отчуждение. Чертов старик, набивает себе цену.

— Чтобы отличить явную подделку, не нужно быть экспертом, — хрипит он, прежде чем поднять на меня взгляд с расчетливой улыбкой. — Гребаные поставщики всегда считают себя умнее. Взгляни, — он указывает мне кивком сесть напротив и протягивает через стол раскрытую ладонь с бриллиантом.

Нужно быть полным дебилом, чтобы рискнуть обмануть этого человека.

— Просто замечу, — опускаюсь в кресло, — если они не в силах оценить собственную жизнь, это были плохие эксперты.

Аластер кивает.

— Плохого не держим.

На мгновение мы замолкаем, и я беру камень, чтобы рассмотреть все его изъяны.

— Я принимаю ваше предложение, — нарушаю тишину коротким заявлением и аккуратно кладу бракованную стекляшку на стол.