Ветров склоняет голову чуть набок.

- Уверена? Больно будет, - предостерегает. - Очень.

- Аллергии нет, я вспомнила, - говорю примирительно.

- Вот и славно.

Плохая была идея припереться к нему на работу. Но по изначальному плану все должно было происходить немного иначе. Он бы улыбнулся, когда увидел меня. Как тогда в кинотеатре. Я бы начала импровизировать. Потом мы пошли бы вместе куда-нибудь перекусить, разговорились.

- А какая у меня хворь? - уточняю, когда он, наконец, отпускает мою ступню, которую я тут же прячу в мюли.

- Я все напишу в карточке.

- У меня нет никаких карточек! - всплескиваю руками.

- Заведем, не проблема, - и тянется к какой-то папке. - Будет целых две: банковская и медицинская. Супер.

Происходящее напоминает сюр! У меня ничего не болит, я пришла, потому что ужасно по нему соскучилась. Он приснился мне этой ночью. А как иначе встретиться? Не сталкерить же, поджидая мужчину у входа в госпиталь. Тогда мне точно грозил бы диагноз и психиатрическая палата.

- Операция обязательна? Может, обойдемся таблеткой?

- Нога тебе нужна? - спрашивает безэмоционально, выписывая на листе бумаги мою фамилию.

У него стремительный, но довольно разборчивый почерк.

- Очень.

- Ну вот.

Дальше, к моему полному ужасу, он берет сотовый и кому-то звонит:

- Жень, привет еще раз. Ага, на работе. Ты свободна? Можешь подойти? Будем ноготь удалять. Срочно. Да, спасибо, жду.

- Полностью удалять? - спрашиваю я.

- Да, - он встает со своего стула, открывает дверь, на которую я раньше не обращала внимания. Смежная с его кабинетом комната оказывается небольшой операционной.

- Проходи, ложись.

Я поднимаюсь с места, голова немного кружится, и я хватаюсь за спинку кресла. Ветров скрестил на груди руки, смотрит на меня выжидательно. Снова прищуривается, как выслеживающий добычу охотник. Я пошутила во второй раз, и опять ему моя шутка совершенно не понравилась. Не смешно.

До двери в коридор такое же расстояние, как до операционной. Уверена, что если я ломанусь к выходу, он не станет меня удерживать, тащить в свою кладовку, вязать веревками и резать насильно.

Пожалуй, единственное, чего ему хочется, - чтобы я убралась с его глаз, да поскорее. И желательно — навсегда. Может, и правда уйти, сбежать с позором, признав абсурдность своего поступка? И своих чувств. Смириться, что его защита в кинотеатре была лишь актом вежливости. И что все мои бессонные ночи после того дня — совершенно напрасны. Сдаться.

Я задираю подбородок и прохожу в операционную.

Он расстилает одноразовую простыню на кушетке, я укладываюсь на нее. Он стоит рядом, наблюдает за мной. Возможно, мне удалось его немного удивить.

- А новый ноготь отрастет? - спрашиваю.

- Как повезет, - отвечает задумчиво.

Смотрю на него снизу вверх, потом закрываю глаза.

- Интересно, ты во всем такая упертая? - спрашивает он совсем другим тоном. Будто еще немного - и рассмеется или хотя бы улыбнется.

- Просто я тебе доверяю, Илюш, - произношу полушепотом.

На самом деле мне страшно. Дыхание учащается, я сжимаю кулаки и крепко зажмуриваюсь.

В кабинет заходит медсестра, и тут же становится очень шумно. Они что-то обсуждают, бряцают инструментами, надевают спецодежду. Я лежу, боюсь даже краем глаза взглянуть на происходящее. Вот-вот моя выдержка лопнет и я закричу.

Усилием воли заставляю себя расслабиться, но все равно едва не вздрагиваю, когда моего бедного пальчика касается что-то влажное, следом - холодное.

Терпи, Полина, во имя любви, упрямства и идиотизма. Аминь.

- Как проводишь лето? - спрашивает Ветров невзначай. Бодрым веселым голосом. Видимо, чтобы отвлечь от операции. - Чем занимаешься?